Соль жизни

Если она на такой волне ведет себя подобным образом, то что же должно быть при настоящем тайфуне? Было нелегко себе представить, как дрожит это огромное тело во время бури, разыгравшейся у острова Осима. Может быть, странное сооружение скоро перевернется? И как тогда будет выглядеть его скрытая от глаз подводная часть? А когда башня станет снова выпрямляться, то какие звуки будет издавать ее надводная часть?

Увидев башню, я вспомнил, как когда-то прибыл с инспекцией в штаб-квартиру NORAD — американской базы стратегических вооружений. NORAD представляет собой ключевой элемент в системе обнаружения стратегического оружия противника: во всей Америке это самая многофункциональная и надежная система. Она размещена в пещере, выкопанной в горе Шайенн, Колорадо-Спрингс, Колорадо. Вход расположен у подножия горы. Пройдя через несколько массивных металлических ворот, метров через пятьсот попадаешь в огромное выдолбленное в горе пространство штаба, которое по своему объему составляет около одной трети гигантского токийского небоскреба Касумигасэки. Со всех сторон ты окружен тысячами металлических пружин толщиной в метр и длиной метров в 20. Говорят, что если потенциальный противник даже взорвет на вершине горы водородную бомбу, то мощь чудовищного взрыва будет поглощена этими огромными пружинами, а американской системе раннего предупреждения не будет нанесено никакого ущерба.

В общем, я хочу сказать, что плавучий маяк вызвал у меня ассоциацию с огромной ракетой, то есть был изделием, вполне символичным для конца XX века. Тем не менее кто-то додумался до того, чтобы нырять возле него и ловить там рыбу.

Нисидзаки, человек, который с успехом занимался созданием мультипликационных сериалов, рассказал мне, что часто охотится под плавучим маяком. А в том месте, где к маяку присоединена цепь, так это вообще — класс. Полагаю, что эти сведения были получены от какого-нибудь водолаза, который работал в районе маяка.

Нет никакого способа узнать, как устроен плавучий маяк изнутри. Могу только сказать, что на метровой глубине там имеется ступенька высотой в сорок сантиметров и шириной в метр. Если встать на нее. то окажешься перед большой дверью, от которой ведут перила. Перед тем как попасть внутрь, рабочие открывают ее огромным ключом. Над поверхностью воды, на высоте метров в десять, имеется винтовая лестница с перилами. В теле башни видна дверь, которой кончается лестница.

Но мы — люди особые, и для нас важно не то, что находится внутри башни, а те круговые перила, которые используются для подводных работ. Они начинаются на глубине в двадцать метров.

Когда мы подошли к маяку, стоял почти полный штиль, только с северо-востока дул легкий ветерок. Тем лучше ощущалась сила омывавшего маяк течения, которое устремлялось с юга на север. Маяк при этом почти не качался.

Здесь течение обычно движется к северу со скоростью один-два узла. Во время многочисленных гонок вокруг острова в них участвуют исключительно «чайники», которые не принимают в расчет течение. Когда я швартовался там, чалясь против течения, то обратил внимание на выброшенную кем-то пивную банку. Несмотря на ветер силой в 1–2 балла, она плыла в противоположном направлении со скоростью, превышавшей два узла. Пара узлов в сравнении со скоростью яхты — вещь вроде бы и пустяковая, но на самом деле плыть против такого течения довольно обременительно. При скорости течения больше чем в три узла даже держаться прямо на ногах становится некоторой проблемой.

Так что, когда мы причаливали к огромной пятиметровой круглой туше маяка, следовало быть осмотрительным — в случае неудачи течение увлекло бы нас в море. Нас, ныряльщиков, было трое. Понаблюдав за тем, как предыдущий экипаж умело чалится к сооружению, и как эти люди — в то время как их яхта соприкасалась с маяком — прыгают в воду, мы решили последовать их примеру.

Я кое-что успел повидать в море, но первый раз в жизни мне пришлось испытать, что это такое: течение сносит тебя, а ты по железной стене пытаешься спуститься вниз. Подозреваю, что мы напоминали божьих коровок на телеграфном столбе. Ты раскрываешь объятия, чтобы обнять злосчастный маяк… Вот так мы и спускались — раскорячившись.

Южная сторона маяка, которая прогревалась солнечными лучами и омывалась течением, поросла водорослями и была скользкой. Отпустить железную поверхность было нельзя — течение тут же понесет тебя; так что приходилось приноравливаться к потоку, прижиматься к металлической поверхности и, сохраняя равновесие, потихонечку спускаться вниз.

После прохождения отметки в пятнадцать метров течение стало слабее. На глубине в двадцать три метра нас ждали наши коллеги, как они и обещали. Здесь начинались уходившие в глубину поручни, предусмотренные для ремонтных работ.