Солдат

«Сытый, оружием обвешан, даже в какую-то особую группу зачислили… — подумал он, смотря на себя в лужицу возле ручья. — Расстреливать не собираются. Как там в той песне… Значит не все так плохо на сегодняшний день? Ага… один хрен шансов на выживание нет, так что радуемся каждому дню. А что до пособничества кровавой гебне… да идите все нахрен… ничего кровавого я пока не заметил…»

Только Ваня вернулся в расположение отряда, как прибежал лейтенант Сильверстов.

— Через час сядет самолет. Обеспечивать посадку будут комендачи, но и нам дело найдется. Шевелитесь лентяи. Куприн, чего застыл? Бегом ко мне…

Ваня с готовностью кивнул, вскочил с ящика, но Наумов вдруг зачем-то подставил ногу, Иван зацепился за нее и плашмя грохнулся на землю, больно ударившись локтем.

Над поляной пронеслось отчетливое, русское:

— Блядь!!!

Лежа на земле Ваня про себя обматерил себя самыми последними словами и приготовился к неприятностям. Но их не последовало. Во-всяком случае — сразу. А вот странности повалили табуном.

— О, заговорил! — лейтенант протянул ему руку и на чистом немецком языке скомандовал. — Вставай, солдат…

Остальные молчали, только старшина ворчливо буркнул на том же языке:

— Понабирают зеленое дерьмо, а мне им задницы вытирать…

Ваня похолодел, так как понял, что зачисление в отряд ничем хорошим ему не светит. Он вообще подумал, что вокруг немецкие диверсанты, потянул руку к кобуре, но тут же убрал ее, заметив, что автоматы остальных членов группы смотрят на него.

— Ты собираешься вставать, солдат? — в голосе лейтенанта проскользнули недовольные нотки, он властно прикрикнул. — Отвечать на немецком!

«Ну и что делать? — лихорадочно мелькнуло в голове Вани. — Проверяют или действительно немцы? Вряд ли немцы, у старшины сильный акцент. Значит проверяют, суки гебешные…»

Он еще немного помедлил и спокойно бросил на русском.

— А шел бы ты нахрен, лейтенант…

Глава 7

— Краснопузая сволочь, я тебя сейчас научу вежливости… — Сильверстов гнусно усмехнулся и кивнул подчиненным. — Придержите его…

Ваню мигом разоружили и подняли на ноги.

— Только без шума, красные рядом… — старшина вынул из ножен кинжал и подал его лейтенанту. Они оба говорили по-немецки, остальные молчали.

«Да ну нахрен… — ошарашенно подумал Ваня. — А если они действительно немецкие диверсанты? Твою же мать!!! Да хоть бы кто, так просто сдыхать я не собираюсь…»

Симонов сдернул с себя пилотку и ловко зажал ей рот Ивану. Сильверстов картинно крутнул нож в кисти и шагнул вплотную к Ване. Лицо лейтенанта закаменело, в глазах плеснулись зловещие, злые огоньки.

«Да идите вы нахрен!..» — взвыл про себя Иван, обмяк, повиснув на руках Симонова и Наумова, а потом, спружинил ногами и вылетел вперед коленом в классическом Кхао Яо, ударом под немудрящим названием «бомба».

Колено с глухим стуком впечаталось в грудь Сильверстова, лейтенант опрокинулся навзничь и покатился кубарем по земле.

Ваня крутнулся и диагональным ударом, снизу-вверх, под руку, хлестнул ногой Симонова.

Боец охнул и стал заваливаться, Иван переступил и успел въехать прямым локтем старшине в ключицу, но на этом его успехи закончились — Науменко поймал его в захват и жестко бросил с прогибом.

От удара разом выбило воздух из груди, глаза затянул розовый туман. Почти теряя сознание, Ваня забарахтался, пытаясь выбраться из захвата, но подоспели остальные бойцы скрутили его и так заломили руки, что захрустели суставы, а сам Иван не удержался от стона.

— Шустрая русская свинья… — прохрипел Сильверстов, задрав клинком кинжала Ивану подбородок. — Прощайся со своими коммунистическими идолами, дерьмо…

— Да иди ты нахер, собака сутулая… — прохрипел в ответ Ваня. Лейтенант жутко переигрывал, Иван сразу понял, что это просто жестокая проверка, но оттого дикая злость на гебешника никуда не делась.

— Отставить! — позади раздался спокойный, уверенный голос Черного. — Отставить, я сказал! Вам не кажется, лейтенант, что вы немного увлеклись?

— Я уж как-то сам разберусь, как проверять своих бойцов, товарищ майор госбезопасности… — огрызнулся Сильверстов. — Это моя прерогатива.

— Ваша, — согласился Черный и с язвительной улыбкой поинтересовался. — Ну и как, проверили?

Лейтенант болезненно сморщился, потер грудную клетку и уже виновато буркнул.

— Ага, проверили, черт бы побрал этого шустрика…

Науменко и Симонов отпустили Ваню и, одобрительно кивая, похлопали его по плечам. Старшина скорчил огорченную рожу, приобнял Ивана, ткнулся ему лбом в лоб и одобрительно пробухтел, обдавая густым табачным запахом:

— Молодчага, братик. Ты уж не злись, надо так было. Мы же должны понимать, чего ты стоишь. А стоишь ты многого…

— Безобразие, о чем вы думаете, лейтенант? Я вас спрашиваю, о чем вы думали? — улыбка исчезла с лица майора, а в голосе появились стальные нотки. — Проверки-проверками, но у вас рейд на носу. А если бы он покалечил кого-нибудь? Или вы его? Срыв выполнения боевой задачи? Что стоит на кону понимаете? Что за такое бывает, знаете?

— Виноват, товарищ майор госбезопасности… — Сильверстов вытянулся. — Больше не повторится! Ей-ей, не повторится. Мы аккуратно…