Солдат Берии. 1418 дней в рядах войск НКВД по охране тыла Красной Армии

— На американском острове Малый Диомид военных не было. Хозяин острова жил в г. Ном, расположенном на полуострове Сьюард (Аляска), а его представителем на острове являлся священник. Он же одновременно был и учителем для детей местных эскимосов. В то время был разрешен свободный переход границы местным жителям Аляски и Чукотки — чукчам и эскимосам. Они зимой, когда пролив скалывался льдом, ходили друг другу в гости, а мы им не препятствовали. Надо отметить, что коренные жители с американской стороны выглядели по сравнению с нашими намного чище, они даже носили нательное белье. Кроме того, у многих из них на руках и шее блестело золото. У нас же на острове жило несколько семей эскимосов, которых выселили осенью 1941-го года, так что из мирного населения остались только 4 сотрудника Полярной станции. Мы построили заставу недалеко от них и очень дружили друг с другом.

Закончилась моя служба на острове в сентябре 1942-го года. К нам пришел пограничный катер и привез нового заместителя. Просто я был заместителем по строевой части, а привезли замполита. Меня отозвали в Петропавловск-Камчатский, где стоял 60-й пограничный отряд. Попутным транспортом на катере я с семьей добрался до бухты Лаврентия, потом ждали судна до Петропавловска. Шло большое грузовое судно «Ижора», шедшее из Америки, в трюмах которого стояли самолеты. Так и добрались до штаба, где мне сообщили, что я получил назначение на Восточное побережье Камчатки. А дальше произошел случай, в ходе которого я чуть было не погиб.

Комендатура тогда стояла в с. Корф Олюторского района, мне надо было прибыть туда. И как раз молодое пополнение пограничников было направлено на службу, человек около 40, я с семьей и еще 2 семьи офицеров моряков, которые также следовали в Корф в комендатуру. Баржа, на которой мы должны были направиться в Корф, стояла в Петропавловск-Камчатской бухте, а она, хотя и большая и очень удобная для кораблей, но весьма опасна из-за внезапных штормов. Пограничный катер подвел баржу к пристани, пришвартовали ее и начал выгрузку грузов, чтобы затем мы смогли на нее сесть. Когда я посмотрел на баржу и пристань, то увидел, что висит веревочный трап, и у меня аж душа подскочила, как же семью туда погрузить. Четверо солдат во главе со старшиной быстро поднялись на борт баржи и начали башенной стрелой поднимать грузы. Семьи предполагалось также погрузить с помощью стрелы. Первой доставили с вещами жену офицера-моряка, подошла очередь моей жены, а она с ребенком замялась, дочь Алла не хотела садиться на стрелу, кричит. Я решил взойти на борт баржи и уже оттуда с помощью ремней и стрелы поднять жену с ребенком. Так что на борту находились старшина Литюк, четыре молодых пограничников, я и жена офицера-моряка. И вдруг, откуда ни возьмись, налетел штормовой ветер, дождь со снегом. Дни короткие, сразу стемнело, и тут баржу оторвало от пристани и потянуло в море. А катера, как назло, нет, он ушел в порт на базу. Нас стало мотать по воде, одежда еще летняя, я в фуражке и хромовых сапогах, все мы мгновенно продрогли до костей. Тут идет катер, мы начали кричать, но нас из-за ветра не услышали, и он прошел мимо. Я из пистолета ТТ выпустил всю обойму, но на катере так ничего и не услышали. Костер разжечь мы не смогли, а шторм усиливается, болтает все сильнее и сильнее. Хорошо одно — так получилось, что нас не вынесло в океан, а прибило к берегу. Потом я вижу бухту, начали нас искать прожекторами, видимо, наши уже сообщили в штаб, что людей унесло в море. И тут луч прожектора навели прямо на нас, и я разглядел берег и сильные волны вокруг. А я до этого по рассказам моряков научился, как выбрасываться на берег вместе с судном. Когда нас начало подбивать волнами ближе к суше, на прибрежную скалу вышел сторож. Оказалось, это была нефтебаза рыболовного колхоза. Он увидел баржу, дал сигнал и быстро собрался народ. Я говорю старшине: «Ищи топор, будем выбрасываться на берег вместе с баржой». Литюк быстро разыскал топор. Тем временем волны прибили нас еще ближе к берегу, тогда мы бросили носовой якорь, баржу сразу же развернуло кормой и по моей команде все бросились на корму. Старшине же я говорю: «Как только услышишь мою команду «Руби» сразу же руби якорный трос». Я смотрю, одна волна, вторая, нужно рубить на самую большую волну. Дождался, подошла самая большая, кричу: «Руби!» И нас, раз, и швырнуло на сушу. Все попрыгали на берег, а женщина не может, я ее за юбку схватил и быстро стащил. Здесь нас всех собрали, подбежал начальник нефтебазы, и мы отправились в административное здание, где нас обогрели, растерли тела спиртом и напоили горячим чаем. Доложился я по телефону начальнику погранотряда Филиппову, он спросил: «Все живы, все нормально?» Я ему отрапортовал, что все хорошо, и он приказал ждать до утра, только попросил директора базы устроить нас на ночлег. Переночевали, а утром подошел катер и забрал нас в город. Так вот и спаслись, а ведь в бухте были везде скалы.