Солдат и пес. Книга 1

Ни малейших сомнений! Конечно, можно предположить, что в парк мог забежать какой-то крупный зверь. Ну черт знает, медведь там, лось, волк… Но во-первых, звери, если они не дураки, вообще не любят соваться в человеческие владения, разве что под конец зимы… Мне уже тут успели рассказать местные легенды: года два назад была зима страшнейшая, лютая, и вот приходили на хоздвор лосиха с лосенком, подъедали сено у наших коров и лошадей. Последние — две единицы — между прочим, были штатные. Коровы-то имущество стихийное, существующее по командирской прихоти и милости, а вот лошади числились в какой-то там ведомости и являлись объектом материальной ответственности завхоза. Следовательно, и головной боли. Вот ведь и лошади, как люди, как собаки, всякие, и характеры у них разные!.. Одна-то кобыла, Звездочка, была нормальная, спокойная животина, которая трудилась по хозяйству, жевала сено, овес, траву, мирно гуляла себе… Словом, никаких проблем с ней не было. Зато другая, Дашка!.. Ох, это было чудо из чудес. Николай Николаевич шут знает, как ухитрился купить ее у местных цыган — были здесь такие, проходили табором. Ну и купил молодую красивую кобылку, уж больно хорош у нее был экстерьер. И в цене сошлись с бароном, или кто там у этой братии главный. И вообще, говорят, толк в лошадях Николай Николаевич знал.

Только вот Дашкиного цыганского характера он предусмотреть не смог. Заставить работать эту тварь было невозможно. Будучи в стойле, она начинала фыркать, скакать, бесноваться, если чуяла, что идут ее запрягать. Когда шли к ней со жратвой — вела себя совершенно спокойно, даже хвостом махала. А позапрошлым летом, говорят, убежала куда-то. Вот просто так, взыграл вольный дух — и унеслась, только ее и видели. И уже думали, что пропала в лесу. Что ее, дуру, задрали волки или медведи, какого добра в здешних чащобах водилось предостаточно… А может, своих цыган побежала искать, кто знает. Николай Николаич рвал и метал — скотина, по оценкам военных финансистов, стоила рублей триста, а завхоз был человек, мягко говоря, бережливый. Ну и прошла неделя примерно — явилась красавица! Сняла тяжкий груз с завхозовой души. Где шлялась, неведомо, но вернулась целая, здоровая. Сообразила, что лучше жить там, где регулярно кормят. А уж откосить от работы как-нибудь постараюсь — наверное, такое умозаключение родилось в лошадиной башке.

И какое-то время Дашкина стратегия работала. Сладить с кобылой никто не мог. Унгуряну она вообще чуть не убила, лягнув — даром, что кривой, хромой, а чудом увернулся. После этого его привычно отругали и запретили к лошадям приближаться. Вообще говоря, хоздвор был как раз его стихия, с коровами и бычками он справлялся успешно. А вот на непарнокопытных существ квалификации не хватило. В результате Дашке жилось весело и вольготно.

Но до поры-до времени. Пока не появился в части деревенский парень из Ставропольского края: рядовой Левченко, здоровенный детина, успевший уже поработать трактористом. Он вмиг кобылу подчинил. И захомутал, и заседлал… шут знает, как это правильно называется. Но с тех пор он и верхом на Дашке ездил, и в тележку ее впрягал — и ничего, почувствовав сильную хозяйскую руку, «цыганка» присмирела.

Ну да ладно, это к слову. Я к тому, что дикие звери если и суются к людям, то либо подростки по молодой дурости — и таких частенько валят; либо под конец зимы, когда от лютой голодухи побежишь куда угодно…

Да и не в этом даже дело! Дело в самом движении. Оно было человеческое. Совершенно! Я не успел увидеть убежавшего, лишь колыхнулись хвойные кроны. Но зверь бы просто ломанулся напролом, а это движение было виляющее, хитроумное, с зигзагом. Некто шмыгнул в заросли и исчез.

— Ты чего? — изумленным шепотом переспросил Богомилов.

Уж он-то, очкарик, ни хрена не разглядел, конечно.

— Показалось?.. — тоже негромко ответил я. И сам себе ответил: — Нет! Не почудилось.

— Да что такое⁈ — в голосе лейтенанта прорвалось нетерпение.

Я кратко, сухо объяснил. Он застыл с огорошенным видом. Наконец, пробормотал:

— Час от часу не легче… И что это значит? Что проблемы наши не собираются кончаться?

— Видимо, настоящие проблемы даже и не начинались еще, — молвил я.

Он покивал, хотел что-то сказать, но за нашими спинами, со стороны штаба внезапно послышался шум автомобильного мотора.

— Кто бы это мог быть?.. — удивился вслух лейтенант.

Мы поспешили повернуть за угол здания и увидели: по ярко освещенной центральной дороге части, сияя включенными фарами, в нашу сторону мчится командирский «уазик».

— Шеф, что ли⁈ — так и ахнул Богомилов.

— Похоже на то… — пробормотал я.

— Ну, — заторопился лейтенант, — версия для начальства: я с проверкой зашел к вам, в вашу службу кинологическую…

— Да ведь так оно и есть, — подхватил я, — чем это не проверка?

— Да, да, да!.. Ну, встречаем по всем правилам!

В сторону КЖ от главной дороги сворасивала вправо уже грунтовка со щебенкой. Командирское авто свернуло, запрыгало по ухабам, со скрипом затормозило. Богомилов устремился к нему, на ходу одергивая полы плаща.