Солдат королевы

Суворов осторожно, чтобы не выдать себя пошел на шум. вспоткнулся о небрежно брошенную сбрую. Ушибся, но стерпел, чтобы не выдать себя.

Шум был у палатки старухи Грельфи. Какой-то мешок… Суворов хотел было уже перешагнуть через него, как в темноте увидел знакомые очертания человеческого тела. Наклонился.

Это была старуха Грельфи. На груди у нее расплывалось бордовое пятно крови. Глаза были испуганно открыты. Лицо перекосило жуткой гримассой боли и непонимания.

— Вот это да… — прошептал Суворов.

Мысли отчаянно заметались. неужели диверсанты? Или орки? Нужно поднять всех, предупредить!

Но потом он сам себя остановил. если бы это были орки, то они первым делом ломанулись к шатру королевы. И вряд ли начали миндальничать и играть в осторожность. Скорее всего это кто-то один, но почему именно Грельфи?!

И только в этот момент, саша понял. что в шатре кроме старухи Грельфи была еще и Орлинка — последняя надежда рура.

Не долго думая, он как мог тихо открыл полог и присмотрелся. Свечи светили плохо, но им в этом полумраке, он разглядел знакомую фигуру — начальника королевской охраны Зуба. Он стоял, наклонившись над Орлинкой, занеся над ней кинжал, готовый сойти за саблю или турецкий ятаган.

Мысль пришла мгновенно. Нет, сначала он сделал рывок вперед, а потом пришла мысль. Он прыгнул, надеясь только на фактор неожиданности. Зуб был сильнее его, опытнее в боях, к тому же был вооружен! Но в тот момент, Саша не думал об этом.

Суворов с криком диким сбил с ног зуба, успев перехватить руку с кинжалом мгновенно ударившую бы по незащищенной шее. Напрягая остатки сил, он дико закричал, стремясь привлечь внимание, разбудить ребенка, не думая о себе. Удалось в пылу борьбы оттолкнуть немного руку с кинжалом, словно дамоклов меч, нависшую над Суворовым, но недолго.

Рядом захныкала испуганно Орлинка. Проснулась! Жива! Слава Богу!

Рука Зуба легла на шею Саши, сильно сдавив горло. Сразу стало нечем дышать! В глазах потемнело, он едва успел выдавить из себя:

— Беги!

Однако девчонка, даже не думала бежать. Ее весь вид будто бы преобразился. Расстрепанные волосы поистине дьявольски смотрелись на фоне тусклого света свечей. Она сделал руками несколько пассов, потом взметнула их вверх, и между ее двумя маленькими ладошками появился огонь. Сначала совсем маленький огонек, который постепенно превращался в огненный шар. Он резко опустила руки, будто играя в мяч. Шар зашипев с грохотом врезался в спину Зуба. Дикий предсмертный крик разбойника разбудил весь лагерь. Его руки на шее у суворова ослабли, а потом и вовсе безвольно опустились вдоль туловища. тело разбойника кулем свалилось на Александра.

Еле скинув его с себя, Саша уже очнулся, когда шатер был полон людей. Тут был и маг вольдемар, и герцог Берстранд и даже капрал Гор. Королева Виктория стояла в стороне и плакала над телом Грельфи.

— Да… Александр, — пробормотал Берстранд, разглядывая проженную шаром дыру в спине Зуба. — Вы можно сказать сегодня заново родились. Могу вас поздравить. если бы не Орлинка… незнаю, Зуб бы вас убил.

Суворов лишь кивнул. Способность говорить возвращалась к нему с трудом.

— Ты действительно Великая Колдунья, Орлинка! — с вымученной улыбкой проговорил он. боль в горле никак не хотела проходить.

— То ли еще будет! — почти весело подмигнул Вольдемар, поглаживая свою воспитанницу по голове, стараясь успокоить.

— Но каков Зуб! — задумчиво проговорил Берстранд. — Верой и правдой, а тут… Что на него вдруг нашло?

— Не вдруг, герцог! — прервал его капрал Гор, осматривающий тело убитого. — Не вдруг! Зуб вражеский агент, — все мигом обернулись к нему. На руке капрала лежало письмо Редгорда.

* * *

Утро ворвалось в сознание Одиссея резко и пронзительно. Едва первый луч солнца выглянул из-за темных туч, ласково мазнул по глазам, как карлик заворочался, а потом окончательно проснулся. Костер потух. Тлели в небольшой ямке старые гли, не давая тепло, больше воняя чем-то прелым, листвой что ли.

Алкасара рядом не было. Одиссей приподнялся на локте и огляделся. Вокруг тишина, лишь только чуть в стороне, в глубине лесной чащи слышатся негромкие звуки. на них-то и пошел карлик, продираясь сквозь бурелом, наваленные сухие сучья и прочую ерунду, вроде слежалой листвы.

На небольшой поляне, со всех сторон окруженной деревьями стоял Алкасар. Под ногами у него высился небольшой земляной холмик, примерно метр на половину. Он укладывал на него сухие сучья и еловые лапы, будто пытался замаскирорвать. На звук шагов Одиссея он обернулся.

— А… это ты, — то ли спросил, то ли констатировал колдун и как ни вчем ни бывало продолжил свое занятие.

— Что… Что ты здесь делаешь? Где Линг? Почему его нет? Он уже начал ходить? Значит твое зелье все-таки ему помогло? — Одиссей ничего не понимал и вопросы от него сыпались градом.

Колдун молча продолжил свою работу, стараясь не встречаться взглядом со своим спутником. Ему было нечего сказать. Поняв, что тут творится что-то неладное, Одиссей подбежал поближе и только теперь понял, что это за холмик. Могила — страшное слово молнией пронзило его мозг. Как же он сразу не понял!