Солдат… не спрашивай!

 – Так мои нижние чины и в атаку побежали! Так дело было Сашка?  – парировал выпад штабс-капитан, и впервые за все время судилища дали слово главному обвиняемому, Александр кивнул подтверждая сказанное, пересохшие от волнения губы что-то прошептали, но никто и не расслышал его слов в том числе и он сам.

 – Там на каждый наш штык было десять со стороны неприятеля! Прими они бой, как намеревались сначала, так и сами бы погибли впустую и батарее помешали вовремя открыть огонь. Может статься господа как раз три-четыре лишних залпа картечи все и решили к нашей пользе?

 – Но они же бежали от врага? Ведь бежали!!!  – не отставал от Денисова толстый капитан.

 – Нижние чины соизволили совершить промашку, пойдя самовольно в штыковую атаку, унтер-офицер недосмотрел и безусловно заслуживает наказания. Но бежали они обратно не сберегая свои шкуры, спасения все равно не было! Они хотели принять бой на батарее, как и должно было! Так?  – опять Денисов тормошит Александра и опять он кивает, но ничего сказать толком не может.

"Темна вода в облацех", так и здесь, действительно сейчас уже не установить истину, поэтому поругавшись и поспорив минут десять приняли версию штабс-капитана. Действительно если бы егеря захотели сбежать или дезертировать, то зачем им кидаться на врага? Остался последний пункт обвинения – пресловутые "укрепления", якобы значительно подорвавшие боевой дух.

 – Иван Федорович, а в самом деле, что нижние чины построили, подскажите пожалуйста, я не разберу!  – впервые взял слово полковник, до этого он молчал, предоставляя инициативу штабс-капитану.

 – Сам не пойму… вот здесь возле пушек напоминает флешь, только кривую и неправильную. А дальше по виду осадная траншея, но с бойницами для стрельбы. Сашка да не молчи, что это такое?

 – Стрелковый окоп это, на одно отделение,  – наконец обрел дар речи Александр, и тут же внутри все сжалось, не ляпнуть бы чего неподходящего и несвоевременного для века 19-го, люди здесь грамотные на редкость собрались… похоже, что последнее слово было лишним?

 – Плутонг или peloton – мне известен, взвод тоже, а сие что еще за подразделение? Или у вас теперь как в артели солдатской – там есть "отделения". Но какое отношение они имеют к боевым порядкам? Соблаговолите объяснить!  – насторожился моментально капитан-артиллерист тот самый "вредный", его прищуреные и немного близорукие глазки сверлили Сашку, еще немного и насквозь ведь пробуравит.

Чуть не спалили, но как всегда выручил Денисов: сумел убедить всех, что нижний чин оговорился, они же все малограмотные и нередко совсем неграмотные, какой с них спрос? Унтер-офицер просто хотел указать, что егерей своего взвода разделил, часть сидела за стенкой и вела огонь через амбразуры, а часть занимала оборону в окопе на другом фланге.

Постепенно про Сашку забыли, все дружно кинулись критиковать его убогие постройки. С точки зрения дипломированных фортификаторов флешь или стенка, мало того что кривая и косая, так солдаты еще и облегчили себе работу, заготовив мало материала. Следовало, оказывается, строить всю стену исключительно из туров, устанавливая их один над другим, а ленивые нижние чины вместо этого ровик выкопали. Но самой разгромной и безжалостной критике подвергся окоп, по мнению специалистов, надо было вместо него насыпать вал. В этой яме решительный противник может застать врасплох, почитай готовая ловушка. Александр предусмотрел ступени на тыльной стороне, для быстрого выхода наверх, но офицеры в пылу спора этого ньюанса не заметили. В принципе они правы, в чистом поле классический стрелковый окоп ХХ века быстро превратится в братскую могилу для личного состава, но здесь на склоне холма совсем не так. Доступ противнику преграждают естественные препятствия, выполняя роль колючей проволоки и есть "пулемет"  – в этой роли выступают две пушки, исправно забрасывающие пространство перед позицией картечью. Почти как на первой мировой войне – любая попытка овладеть такой полевой "крепостью" путем лобовой атаки чревата огромными потерями.

Досталось попутно на орехи и фейерверкеру, ведь имелись "мертвые зоны"  – закономерная расплата за узкие амбразуры, но хитрый Иван сумел ловко выкрутиться. По его команде прислуга дружно взялась, кто за хобот лафета, ктоза колеса и откатила одну пушку на десять метров вверх по склону, теперь можно было стрелять над оборонительной стенкой в любом направлении.

 – Не так уж это и страшно господа, там на правом фланге все равно обрыв и колонной пехоте не подняться!  – вступился за своего подчиненного и его нового приятеля штабс-капитан. И в самом деле, единственного француза попытавшегося там влезть на крутизну, сбросила вниз пуля из винтовки Александра.

 – Господа офицеры, Алексей Петрович!  – снова, после долгого молчания, обратился к собравшимся полковник, командир 13-го егерского,  – А того ли мы человека судим? Где этот ваш сочинитель, столько бумаги извел, а сам сюда пожаловать не соизволил!