Солдат… не спрашивай!

Маленькое но жестокое сражение стоило взводу потери двоих убитыми и пятеро получили различные ранения средней тяжести, теперь нечего было и думать о попытке пересечь реку вплавь, как раньше. Брода в этом месте не оказалось, вопреки логике и ряду внешних признаков здесь река была отнюдь не по колено, и имелось сильное течение. Необходимо не задерживаясь срочно уходить прочь, бежавшие враги могли вернуться обратно с подкреплением и тогда их маленькому отряду точно придет конец. Александр повел полувзвод дальше, они еще долго брели по самой кромке воды вдоль заросшего кустами и камышами берега, временами приходилось сворачивать в сторону, обходя сильно заболоченные места. Еще дважды натыкались на разъезды французской кавалерии, кажется улан, а может и драгун – поди в темноте разбери, ночью все кошки серы. Выручили гранаты и непроглядная ночная тьма – враг не рискнул преследовать неизвестные силы, да еще по сильно пересеченной местности и ограничился лишь беглой стрельбой вслед. Бить с коня по почти невидимой ночью цели – означает бросать пули на ветер. Нашелся лишь один смелый наездник, так и тот загремел в овраг вместе со своей лошадью. Долго бедняга кричал, призывая своих на помощь, егеря уж хотели сходить и добить неудачника штыком, но Александр их удержал, не до этого сейчас, пусть живет.

Скоро рассвет и как в песне "выхода нет" и надо решать, утром их быстро поймают, от конных на открытой местности далеко не убежишь – нагонят играючи. Сашка никак не мог решиться бросить раненых, хоть некоторые из них и сами предлагали неоднократно так поступить. Беспомощных солдат, потерявших возможность действовать оружием и следовательно защищаться, легко могут добить, как "гражданские" мародеры, так и их многочисленные собратья в форме. Грабить раненых на поле боя строжайше запрещено, за этим следят неукоснительно, но ведь если офицер не видит, то нетрудно и приколоть "дикаря", чьи новые сапоги понравились – с убитого снимать можно все. По крайней мере, такие слухи о французах ходили в российских войсках всю войну, и проверять правда это или вымысел, оставляя своих сослуживцев на милость врага Сашке не хотелось.

 – Все, надо переправляется прямо здесь, попробуем сделать плот!  – он решился наконец. Последние надежды отыскать лодку или брод давно растаяли вместе с зыбким ночным туманом. Сказать легко, но у них только три небольших кожаных мешка, даже одного человека на воде они не удержат, и как назло на этом берегу нет деревьев, лишь один мелкий кустарник и заросли камыша. Сбегать за пару-тройку верст в лес за бревнышками для плота? Так проще уж сразу в плен к французам податься, они ближе – вражеский бивак совсем недалеко, в пяти верстах к северу. Там всю ночь жгли огромные костры до небес и веселые пьяные песни орали, победу не иначе праздновали, заткнулись только перед рассветом. Дерево нужно позарез, бревна или доски, а тут одна эта дурацкая трава в изобилии и больше ничего нет. До леса придется добираться по открытому полю, туда может быть и дойдут они, пока окончательно не рассвело, а вот на обратном пути… да ведь еще и не одну ходку сделать надо, чтоб доставить необходимый материал для постройки плота!

"Шумел камыш, деревья гнулись…", твою мать… камыш… стоп погодите друзья, а на чем наш Хеердал, который Тур, через океан плыл, не на камышовом ли плоту часом?

 – Снимай братва исподние рубахи! Давай живее, время дорого! Сейчас в Америку поплывем б…ять!  – приходится импровизировать, все равно другого варианта нет, или так или никак более.

Дружно заработали тесаки и ножи, смачно захрустели истекая соком толстые зеленые стебли, надо торопиться, летом рано светает. Срезанным камышом туго набили нижние рубахи, вышло нечто вроде поплавков, нет под рукой прочных и легких жердей – печально! Так пусть их заменят ружья, этого добра у них хватает. Были у Сашки сильные опасения, что корявая, наспех на живую нитку собранная конструкция развалится на самой середине реки, бывает так по неписанном закону пакости, но иногда случаются чудеса. Чудо-юдо-плот скрипел, шатался туда-сюда, потерял в процессе эксплуатации один поплавок, как раз из нижней рубашки унтер-офицера, но выдержал даже несколько поездок туда и обратно! За три ходки перевезли на правый берег раненных и тех кто не умел плавать. Остальные перебрались самостоятельно, многие держались за плот, плохой пловец чувствует себя намного увереннее при наличии такой "точки опоры". Удалось перевезти почти все имущество и снаряжение, французским уланам, появившимся на берегу вскоре, достались только пустые ранцы, измятые кивера, пара ружей да еще с пяток тесаков. Скудная добыча, особенно если учесть что рядом, в нескольких километрах к северу этого добра валяется бессчетно.