Солдат Рон

Казарма представляла из себя просторное помещение с шестьюдесятью кроватями и тридцатью тумбочками. Деревянный пол, беленые стены, решеченные окна, несколько плакатов у входа, запах пота. Рон уже видел такое в предыдущих казармах. Пол идеально чистый, на тумбочках ни пылинки.

- Вот, здесь мы и существуем. - представил жильё Уоллас. - Я сам Генри, а тебя как звать?

- Рон. - сам Рон оглядел помещение. - Почему "существуем"?

- Да разве это жизнь? - удивленно спросил Уоллас. - На фронте, надеюсь, хотя бы полы драить не будем.

Рон ничего на это не сказал, хотя сам считал, что лучше драить полы, чем гибнуть в траншее. Это здесь как раз-таки жизнь, а не существование. Но свои мысли он оставил при себе, неизвестно, что это за человек, Генри Уоллас.

- Девятая кровать полностью в твоём распоряжении. - указал Уоллас на кровать посреди комнаты. - Салливана месяц назад в госпиталь забрали, а недавно сообщили, что он больше не вернётся. Так что смело устраивайся, сгонять тебя отсюда никто не будет.

Рон в течение нескольких минут разложил свои личные вещи в тумбочку. Ценного там ничего не было, зубная щетка, баночка зубного порошка, кусок хозяйственного мыла, мочалка, сменное нательное бельё, роман Чарльза Диккенса "Лавка древностей" и статуэтка какого-то моряка, которую он смог вытащить из реквизированного подсумка с личными вещами погибших однополчан. Честно говоря, очень обидно было, что подсумок забрали, и вдвойне обидно, что не додумался сказать об этом Симмонсу. Во время их кратковременной беседы Рона больше пугала возможность того, что капрал заговорит о его магии, но он далеко не дурак, чтобы рассказывать такое рядом со штабом бригады, где хватает любопытных ушей и глаз.

- Эм... Тут у нас по распорядку физические упражнения... - вошел в казарму помощник дежурного. - Спортивная форма и за мной.

Рон положил фуражку на тумбочку, сложил портупею и расстегнул первую пуговицу кителя. Без применения какой-либо магии, он оделся в спортивную форму одежды. За помощником дежурного он направился через несколько секунд, поправив положение фуражки на тумбочке.

Спортивная площадка была та же что и раньше, просто упражнения он стал выполнять с другим взводом. С предыдущим взводом он особо не дружил, во-первых - из-за отсутствия времени, и во-вторых - из-за разрыва в возрасте. В новом взводе отличий не ожидалось, так как и "во-первых", и "во-вторых" остались.

Распорядок абсолютно не отличался от предыдущего, просто в расписании изменились наименования дисциплин.

Радикально изменилась лишь кормёжка и столовая. Кормить стали чуть получше, во всяком случае, в рационе появилось больше мяса, что не могло не радовать Рона. Хотя было жаль чуть налаженных отношений с кухаркой из предыдущей столовой, которой он почему-то напоминал погибшего в Великую войну сына.

Рон с удовольствием поглощал гречневый суп с явными волокнами мяса, когда к нему обратился один из соседей по столу.

- Приятель, ты же новенький, да? - спросил вдруг бледный парень лет двадцати, Рон не знал его имени.

- Ага. - осторожно ответил Рон. По опыту учёбы в этом лагере, он знал, что сокурсники обычно обращаются только когда им что-то нужно. Для дружбы он был "слишком сопляк".

- Меня это, звать Тариан. - представился парень.

- Рон, или Рональд. - ответил Рон.

- Слышал уже. - кивнул Тариан. - Ты сам из каких краёв?

- Лондон. - Рон продолжил хлебать гречневый суп, время на приём пищи ограничено.

- А я из Каернарвона, что в Уэльсе. - поведал Тариан. Рон ещё по его имени догадался, что он валлиец. - Ты же в четвертую роту после курсов пойдешь?

- Ага. - кивнул Рон.

- Так я тоже! - обрадовался Тариан. - Может на одном танке будем ездить?

Мимо проходил сержант, который привёл их в столовую.

- Насчёт танка не знаю, но если не заткнётесь, однозначно будете драить один сортир! - ласково сообщил он им.

Остаток ужина прошел в молчании. После сдачи посуды Рон встал в конец строя. Рядом с ним были самые низкорослые представители взвода, в основном индусы и один болезненного вида ирландец. Нации Рон научился определять в первые минуты знакомства, а ирландца он опознал вообще сразу, так как соседний по ряду индус советовал тому прекратить ныть под нос свою ирландскую песенку.

В расположении казармы после ужина как всегда началось политическое занятие, проводимое офицером из идеологического отдела учебного лагеря.

- ...Король никогда не забывает о своих доблестных сыновьях, сражающихся за него на полях сражений! - вещал вдохновенно первый лейтенант Флетчер. Похоже, что он сам истово верил, что Георг V кушать не может, так как занят не забыванием своих доблестных сыновей. - Наши войска теснят подлых германцев с территории Франции, день за днём вырывая из их мерзких рук мили союзной земли!

Рон отчетливо понимал, что это полная брехня. Четвертую роту набирают практически с нуля именно в результате прорыва германцев - первого успеха за последние три месяца. То, что имперцев теснят каждый день - как минимум враньё, это Рону очевидно. Но почему этот первый лейтенант сейчас стоит перед ними и врёт?