Солдат Рон

Беллатриса согласилась на эти условия из отчаянья, так как Лорд всё не приходил, а состояние разума стремительно ухудшалось. И очень хотелось жить. Хоть как-то.

— Вернешь мне Фрэнка и Алису. А третьего или третью за горе и пролитые слёзы. — выговорила Беллатрисе Августа, затем отложила вилку и столовый нож и обратилась к внуку. — Ты уж постарайся, внучок, хочу участвовать в воспитании твоих детей.

Невилл смущенно потупил взор. Всё же было что-то ненормальное в изменившемся поведении бабушки, которая загорелась идеей получить правнуков любой ценой.

Годрикова Лощина. 30 декабря 1997 года

— Невилл не придёт? — спросил Гарри без особой надежды. — Полумна?

Гермиона отрицательно покачала головой. Трепещущее пламя костра, овраг в миле от Лощины. Отряд Дамблдора стремительно растаял под гнётом всё ухудшающейся обстановки. Их и так было не очень много, а из Клуба "Охота и Рыбалка" никто присоединяться к их борьбе не захотел. Джордан даже разговаривал с Гарри как с почти состоявшимся покойником, не прямо, но было понятно по сочувствующим интонациям и попыткам приободрить его. Ох, сколько они бед пережили вместе, а теперь вот ещё и Невилл перестал отвечать на письма. Впрочем, как и Полумна.

— Мы вдвоём… — Гарри грустно улыбнулся своей возлюбленной.

— Нас достаточно. — с преувеличенной уверенностью ответила на это Гермиона.

— Может бросим всё и уедем куда-нибудь? — с затаённой надеждой спросил Гарри.

— А как же пророчество? — удивленно спросила та.

— Мне кажется, формулировки слишком расплывчаты, так как под описание Невилл подходит не меньше чем я. — Гарри потыкал в костер веткой. — Это Дамблдор хотел, чтобы Избранным был именно я, да и шрам…

— Решать тебе. Я всё равно буду с тобой, что бы ты ни выбрал. — решительно заявила Гермиона.

— Тогда, может… Австралия? — вопросительный взгляд Гарри выражал неприкрытую надежду.

— К моим родителям? — задала риторический вопрос Гермиона. — А давай! Я восстановлю им память, устроимся в сиднейском магическом районе…

— … выходи за меня. — выбрал "удачный момент" Гарри.

— Что?! — Гермиона потрясенно уставилась на Гарри.

— Бросим всё, уедем в Австралию, купим домик, у меня очень много денег, Герми… — Гарри с каждым словом говорил всё менее уверенно. — Ты выйдешь за меня?

— Конечно, да! — после недолгой потрясенной паузы, лучезарно заулыбалась Гермиона. — Может теперь обнимешь меня и поцелуешь так, как будто только что получил моё согласие?

Гарри радостно обнял её и впился ей в губы долгим поцелуем. Аппарировали в процессе.

Дом Лавгудов

— Письмо! — неизвестный Пожиратель Смерти в маске схватил сову. — От Поттера!

— Отследить можешь? — тут же включился сидевший перед Ксенофилиусом второй Пожиратель.

— Я больше никогда не буду лезть в птичьи мозги, слышишь? Никогда! — огрызнулся первый Пожиратель, разорвав конверт и вчитываясь в текст письма. — Надо тебе, сам и отслеживай! Всё равно там никого уже нет.

— Это почему? — не понял второй.

— В Годрикову Лощину, в лапы Риколоу и Умблу они не пошли, Поттер пишет, что складывает с себя полномочия главного борца против нашего босса. — объяснил Пожиратель с письмом.

— Мортимер, это письмо должно попасть в руки Лорда! — второй Пожиратель Смерти вскочил с кресла, в котором до этого флегматично раскачивался.

— Значит так, ты берешь этого ушлепка и в Аврорат, в камеру его, а я с донесением к боссу. — распорядился Мортимер.

— Кстати, всё хотел спросить, а на кой ляд ты приказал надеть маски? Времена же уже другие! — спросил первый Пожиратель.

Ксенофилиус в это время тихо сидел, привязанный к стулу и не отсвечивал. Опасная ситуация, кризисный период — одного покойника общественность может пропустить не легко, а чрезвычайно легко.

— Так же грознее, эти маски говорят о нас больше, чем лица, Луи. — веско ответил Мортимер. — Давай, исполняй! Я аппарирую к боссу.

Луи быстро вышел из здания и аппарировал. Как выяснилось, аппарация внутри дома Лавгудов почему-то не работает. Ксенофилиус знал об этом, так как в подвале лежит древний аппарационный маяк, из тех времен, когда она была несовершенна. Исторический артефакт, не более. Мортимер взял его за плечо, и потащил вместе со стулом, в направлении веранды.

— Ублюдочные антиаппарационные барьеры… — Мортимер ткнул Ксенофилиусу кулаком в бок.

— Экспульсо Минима! — раздался тихий возглас легко узнаваемого голоса.

Голова Пожирателя Мортимера разорвалась как арбуз под ударом кувалды.

— Полумна?! — мертвец чуть не повалил Ксенофилиуса вместе со стулом. — Но… зачем? Ты его убила…

— Законы против нас, пап, он бы и Непростительных для нас не пожалел! — Полумна была потрепана, на левой руке резаная рана, из которой сочится кровь.

— Ты, конечно права, но… — Полумна освободила отца от пут.

Ксенофилиус тут же начал оттирать с себя куски кожи, лоскуты скальпа и фрагменты костей.

— Пойдем, нужно бежать! — Полумна заторопила его.

— Но они сказали, что ты в… — начал Ксенофилиус.

— Знаю. Да, я была в заложниках, но смогла вырваться. — Полумна равнодушно сломала палочку Пожирателя. — Уходим!