Солдат трех армий

Отдел А-3 ведал планированием, организационными вопросами и обучением. В этом отделе сосредоточивались все отчеты о результатах боевой подготовки и сводки выводов из полученного опыта. Отдел А-3 разрабатывал также вопросы, связанные с дислокацией имеющихся воинских частей.

Отдел А-4 ведал всей службой тыла, следовательно, материально-техническим обеспечением и другими вопросами снабжения.

Отделу А-5 была подчинена служба связи.

При штабе еще состояла в качестве специального отдела «группа инфраструктур», где я после окончания курсов в Мюнхене начинал свою службу в бундесвере в должности начальника канцелярии и заведующего секретным отделом.

А теперь мне предстояло замещать начальника отдела А-2. Несомненно, меня ожидала очень интересная работа и сверх того я имел возможность убедиться, что мои начальники по-прежнему относились ко мне с неограниченным доверием, хотя я и позволял себе неоднократно критические высказывания. В прошлом я был бы горд тем, что мне предоставлен случай оправдать доверие на посту руководителя отдела штаба. Теперь я таких чувств не испытывал. Теперь я уже не был лишен сомнений и, собственно говоря, привлекало меня только то, что я познакомлюсь с новой сферой деятельности. Я получил возможность разобраться в таких вещах, которые в другом гарнизоне и даже на более высоком посту были бы от меня скрыты и остались бы для меня не известны. То, что я там узнал, лишь укрепило меня в моем представлении о бундесвере и о его целях, сложившемся у меня уже ранее. Оглядываясь назад, я могу, пожалуй, сказать, что новая работа послужила, последним решающим толчком для моего отхода от милитаризма.

Отдел А-2 был расположен в особом здании. Чтобы попасть в рабочее помещение, надо было пройти через холл, который был перегорожен сквозной решеткой, а за нею находилась массивная, всегда запертая дверь. Между решеткой и дверью стояли часовые. Без предварительного обращения и без разрешения начальника А-2 никто не мог проникнуть в эту священную обитель, сколько бы разных удостоверений посетитель ни предъявлял. Никому и не следовало там появляться, кроме допущенных сотрудников.

После того как начальник отдела майор Эндрес вкратце ввел меня в курс работы в качестве его заместителя, он привлек мое особое внимание к одному обстоятельству:

— У входа в наше здание сидит инвалид войны в своей коляске. Заметили вы его?

— Вы имеете в виду продавца сигарет с лотком?

— Совершенно верно, именно его. Любопытно, почему он обосновался как раз перед нашей дверью?

— Вероятно, рассчитывает здесь больше продать.

— Допускаю. Но почему этот субъект постоянно что-то записывает? Вероятно, он регистрирует всех, кто входит и выходит.

— Что тут регистрировать? Он каждый день видит одних и тех же унтер-офицеров и офицеров.

— Мой дорогой Винцер, вы это еще поймете. У меня есть мой собственный опыт. Вы что же, думаете, Восток пользуется другими методами, чем мы? Всякая мелочь представляет интерес. Так что обратите особое внимание на этого человека! Попробуйте выяснить, что он записывает!

Начальник А-2 уехал в санаторий, а я занял его место. Это были весьма поучительные недели.

Сначала я установил, что майор Эндрес завел особые дела на офицеров штаба, где хранились документы с доносами и «пометками о благонадежности», документы, о существовании которых никто и не подозревал.

Таковы были, например, дела полковника Хоцеля и подполковника Гофмана-Лерцера. Оба они, находясь в советском плену, участвовали в деятельности Союза немецких офицеров, и поэтому, когда они стали военнослужащими бундесвера, над ними было установлено наблюдение военной контрразведкой ФРГ и отделом А-2. Хотя полковник Хоцель позабыл выводы, сделанные им в плену, все же со всех сторон поступали доносы его прежних фронтовых товарищей, добивавшихся его увольнения из бундесвера, правда тщетные, так как он решительно поддержал Аденауэра. Зато подполковника Гофмана-Лерцера уволили в отставку, так как было доказано, что он переписывался со своим другом, бывшим членом Союза немецких офицеров. Все эти документы я обнаружил в делах отдела.

По вопросам обеспечения безопасности отдел А-2 должен был сотрудничать с комендантами гарнизонов и частей территориальной обороны. Таким образом, я познакомился с подготовкой возможной мобилизации. В этом случае, например, автомобильная ремонтная мастерская вместе со всем своим персоналом и материалами должна была превратиться в ротную мастерскую, а фирма по строительству водопроводов и канализации должна была образовать саперное подразделение. Все уже успели взять на учет и «охватить». Нужно было только иметь наготове военную форму, огнестрельное оружие для солдат, маскировочную краску для машин, некоторые специальные инструменты и — если директор фирмы не является резервистом — необходимое число офицеров запаса. Для легализации всех этих мероприятий недоставало только чрезвычайных законов, принятия которых уже требовали руководящие круги ХДС.