Солдатами не рождаются

– Товарищи! Прошу выслушать меня. Я выступаю гарантом вашей безопасности. Объясню ситуацию. Воины господина Кулаева прибыли сюда, имея целью разобраться с подразделением спецназа, которое на нашу голову прислали сюда спецслужбы. Отряд Кудреева в Чечне уничтожил более двухсот человек, преданных делу освобождения своей республики. Между прочим, в том числе женщин, детей и стариков. Спецназовцы не разбирались, кого убивать, когда творили свои кровавые дела в так называемых командировках. Вот господин Кулаев и решил наказать их! Ему нужен только командир спецназа Кудреев. Если власти выдадут его, то господин бригадный генерал со своими бойцами улетит отсюда. Это требование уже доведено до командования соединения. Скоро, я уверен, начнутся переговоры! Прошу вас выполнять все указания руководителя группировки «Джихад», его помощников, а также и мои команды.

В ответ из зала раздался оглушительный на фоне мертвой тишины женский смех. Смеялась Людмила. Ольга попыталась успокоить ее, но та только сильнее зашлась в смехе.

Кулан взглянул на Кравцова:

– Кто такая?

– Жена нашего начфина! Нормальная баба, только, видимо, немного пьяная!

– Чему она ржет, как лошадь?

– Сейчас все узнаю, босс!

Майор крикнул официантке:

– Людмила, в чем дело? Немедленно прекрати!

Та ответила сквозь смех:

– Это ты прекрати пургу гнать, урод! Кто поверит в то, что люди Кудреева убивали женщин, стариков и детей? Если уж они и мочили кого, так это скорее ублюдков этой обезьяны, под которую ты так ловко постелился! Кудреева захотел твой хозяин? Ха-ха-ха! Пусть не сомневается, получит! Тот придет и… надерет ему задницу, со всем его шалманом. А заодно и тебе, Кравцов!

Кулаев повысил голос:

– У тебя что, блядь, от водки крышу снесло?

Людмила, полностью потеряв контроль над собой, яростно выкрикнула:

– Кого ты блядью назвал, баран косоротый? Ты меня, козел горный, трахал? Да я б тебя, вонючку, к себе и на милю не подпустила бы! Тоже мне генерал!

Кулан, побледнев, кивнул Вахе:

– Тащи эту сучку на сцену!

Ольга неожиданно встала на защиту официантки:

– Оставьте ее! Не видите, она не в себе! Вот и несет все подряд! Дайте время, успокоится!

Но главарь банды взревел:

– Я сказал, на сцену ее!

Ваха спрыгнул с помоста, схватил Людмилу за волосы, поволок на сцену. Бросил к ногам хозяина.

Крикунова хотела подняться, но нога Кулана припечатала ее к дощатому настилу. Зал зароптал, но никто не тронулся с места, видя нацеленные на себя стволы автоматов бандитов. Аслан спросил у Кравцова:

– Где муж этой стервы?

– В командировке! Накануне вечером убыл в штаб дивизии!

– Жаль!

Кулан обратился к Людмиле:

– Так ты говоришь, вонючка я? Говоришь, Кудреев придет и порвет всех нас? Ты осмелилась не только оскорблять, но и угрожать мне, тварь?

– Да пошел ты!

Это были последние слова, сказанные Людмилой главарю банды.

Аслан выхватил пистолет и дважды выстрелил в распростертую у ног женщину.

Зал охнул! Ольга, вскрикнув и отстранив руки брата, бросилась к умирающей официантке. Кулан перевел ствол на Воронцову, Дмитрий вскочил, готовый броситься на защиту сестры, но всех опередил Кравцов. Он крикнул Кулаеву:

– Босс! Ради бога не стреляйте в эту женщину! Она секретчица и связистка в отряде Кудреева.

Кулан опустил пистолет, повернув голову к замполиту:

– Что ты сказал, майор?

Кравцов повторил:

– Эта женщина, – он указал на Ольгу, – прапорщик Воронцова Ольга Дмитриевна, родная сестра командира рембата и начальник секретной части отряда специального назначения подполковника Кудреева, даже его невеста, можно сказать.

– Почему ты не сообщил об этом раньше?

– Меня не спрашивали.

– Да? Что ж. Это хорошая новость.

Кулан отошел от Крикуновой, над которой склонилась Воронцова.

Ольга не обращала ни на кого внимания, разрывая простреленную блузку бывшей соперницы и виновницы всех своих несчастий:

– Люда! Потерпи! Сейчас что-нибудь придумаем!

– Почему ты помогаешь мне? Я ведь сделала тебе столько гадости.

– Пустое, Люда! Молчи, не трать силы, они еще пригодятся.

– Слышь, Оль, а замполит, пидор, сдал тебя. Теперь тебе придется плохо.

– Ничего, прорвемся!

– Ты… говоришь, как Кудреев.

– Прошу, молчи!

Крикунова вздохнула. Силы оставляли ее. Женщина чувствовала, что умирает.

– Ольга! Ты… вот что… брось заниматься ерундой. Мне уже ничто не поможет… Послушай меня. Кудреев ни в чем перед тобой не виноват. Это… я, слышишь… я подмешала ему в коньяк… «Черный глаз»… снадобье такое, наркотическое. А потом… затащила домой. Он отрубился… и ничего… не понимал. И… не было у нас ничего. Тебя… он любит. А я… ревновала и злилась. Глупо, да?

Воронцова, осознав, что Крикуновой уже нельзя помочь, слушала ее, сидя рядом.

– Нет, Люда, не глупо. Ты ведь тоже любишь Андрея?

– Любила… так будет точнее. Хотя… сначала… просто хотела уложить с собой и… бросить. Ваши отношения расстроить. А ты… вот тут… одна из всех… со мной. Странно.

Она закрыла глаза. И произнесла последние слова в своей запутанной, грешной жизни, безжалостно оборванной подлыми выстрелами бандита:

– Береги… Кудреева… он настоящий… Вижу, Андрей рядом. Он спасет всех. Живите и…