Солдатик

Жан не смотрел на них; теперь он догадывался, почему его друг дважды отлучался на прошлой неделе, и, охваченный щемящей душу скорбью, которая вызывается изменой, ощущал где-то в глубине жгучую боль, нечто вроде саднящей раны.

Люк и девушка поднялись и вместе отправились доить корову.

Жан следил за ними взглядом. Он видел, как они удаляются, шагая бок о бок. Красные штаны Люка ярким пятном мелькали на дороге. Потом Люк взял валявшийся на земле деревянный молоток и покрепче вбил колышек, к которому была привязана корова.

Девушка нагнулась и стала доить ее, а Люк рассеянно проводил рукой по худому хребту животного Затем, оставив ведро с молоком на траве, они углубились в лес.

Жан ничего больше не видел, кроме скрывшей их густой листвы; он был так потрясен, что непременно упал бы, если бы попробовал стать на ноги.

Он сидел неподвижно, отупев от удивления и горя, горя наивного и глубокого. Ему хотелось плакать, убежать, спрятаться, никогда и никого больше не видеть.

Тут он заметил, что они вышли из чащи. Они возвращались медленным шагом, держась за руки, как это делают в деревне жених и невеста. Ведро нес Люк.

Они еще раз поцеловались на прощание, и девушка ушла, дружески, с заговорщической улыбкой кивнув Жану. В этот день ей и в голову не пришло угостить его молоком.

Солдатики остались сидеть рядом, как всегда неподвижные, молчаливые и спокойные; на их невозмутимых лицах нельзя было прочесть ни одного из чувств, волновавших их сердца. Солнце светило. Корова мычала, глядя на них издалека.

В обычное время они встали и пошли обратно.

Люк очищал от коры прутик, Жан нес пустую бутылку. В Безоне он отдал ее виноторговцу. Затем они свернули на мост и, как всегда, остановились на середине, чтобы полюбоваться рекой.

Жан наклонялся, наклонялся все ниже и ниже над железными перилами, словно видел в воде что-то такое, что неудержимо притягивало его.

Люк спросил:

— Уж не собрался ли ты водички хлебнуть?

Не успел он произнести последнее слово, как голова Жана перевесила тело, взметнувшиеся ноги описали в воздухе полукруг и красно-синий солдатик упал в реку и скрылся в ее глубине.

Люк хотел было крикнуть, но от ужаса потерял дар речи. Он увидел, как вода вдруг забурлила, на поверхности показалась голова его друга и тотчас же снова пропала.

Секунду спустя он заметил руку, одну только руку, которая высунулась из реки и тут же исчезла. И все.

Поспешившие на помощь лодочники не нашли в тот день тело.

Люк прибежал в казарму один, сам не свой, и рассказал о несчастье, вытирая глаза, давясь от слез, то и дело сморкаясь:

— Он нагнулся... нагнулся... вот так... вот так... головой вниз... и вдруг упал... упал...

Больше он ничего не мог сказать — так велико было его отчаяние.

Если бы он знал!..