Солдатская верность

— Должен выдержать, — сказал Борисенко. — Павел Аксентьевич, попробуем?

— Попробовать можно, — ответил Шпортько.

— Если лед выдержит нас, то и машины с пушками не провалятся, — пошутил командир полка.

Спустившись на лед, они несколько раз перешли реку от одного берега к другому, выбрали места переправы. Для большей безопасности решили переправлять орудия без автомашин, вручную.

Позаботился командир полка и о надежном прикрытии переправы. Об этом он договорился с командующим артиллерией корпуса.

Вскоре весь полк был на противоположном берегу. Связавшись с командиром стрелковой части, Борисенко уточнил обстановку, узнал задачу пехоты. Положение было не из веселых. Противник то и дело контратаковал, стараясь отбросить наши подразделения с захваченного плацдарма. Пехотинцам хорошо помогала дивизионная артиллерия: давила батареи противника, била по местам скопления живой силы. А вот с танками бороться было трудновато. Теперь дела пойдут по-другому.

Поставив задачи дивизионам, Борисенко приказал немедленно оборудовать огневые позиции. Он понимал, что противник в любой момент может контратаковать более крупными силами, чтобы достичь своей цели. Так оно и было. После мощного артналета гитлеровцы пошли в атаку. Наши пехотинцы встретили их огнем. Враг не останавливался, рвался вперед. Но вот ударили осколочными наши пушки, нанося большой урон противнику. Гитлеровцы, не ожидавшие такой встречи, стали поспешно отходить. Даже показавшиеся несколько танков повернули обратно. Так повторялось несколько раз.

На плацдарм тем временем переправлялись все новые батальоны. Противник тоже усиливал нажим.

Майору Борисенко стало известно, что слева гитлеровцы пытались перерезать дорогу. Оборона там слабовата — всего один стрелковый взвод, — ее обязательно надо усилить. Но чем? Все орудия стоят на самых важных направлениях, днем и ночью помогают пехотинцам отражать яростные атаки гитлеровцев. И все же командир полка решил поставить у дороги хотя бы одно орудие, но с наиболее подготовленным, стойким орудийным расчетом.

Под покровом темноты к дороге было выдвинуто орудие сержанта Александра Курко. Всю ночь бойцы оборудовали огневую позицию. Утром, едва рассвело, невдалеке появилась большая группа фашистов. Артиллеристы открыли огонь осколочными снарядами. Застрекотал и ручной пулемет одного из отделений. Гитлеровцы укрылись в складках местности, а там, где они только что были, осталось не менее десятка трупов.

Не прошло и получаса, как новая, более крупная группа противника под прикрытием пулеметного огня совсем близко подобралась к нашей обороне. В ход пошла «карманная артиллерия». И снова отхлынул враг, недосчитавшись в своем составе доброй половины солдат.

Ощутимы и наши потери: почти все бойцы взвода вышли из строя. У орудия остались двое: сержант Курко и рядовой Богомет. А вскоре командиру орудия пришлось вести огонь одному…

Прислушиваясь к стрельбе у дороги, командир полка понял, что там неблагополучно. Когда подоспела помощь, Курко, выбиваясь из сил, не переставал посылать снаряд за снарядом в наседавшего врага.

С подходом новых сил наши части снова перешли в наступление. Они настойчиво вгрызались в оборону противника, вклинивались в его боевые порядки. Сильными контратаками фашисты старались свести на нет усилия советских воинов. В таких условиях случалось, что отдельные наши подразделения оказывались отрезанными от своих, вели бой в окружении. Не избежали этого и борисенковцы.

Так, батарея старшего лейтенанта Кипотя пять суток дралась в окружении. Заняв круговую оборону, батарейцы стояли насмерть. И выстояли! Они подожгли два фашистских танка, после чего вражеские «тигры» не отваживались больше ходить в атаки. Не один раз командир батареи водил бойцов в контратаки. В одной из них Кипоть лично уничтожил семерых гитлеровцев.

В окружении пришлось вести бой и дивизиону капитана Юрия Пасторова. Гитлеровцы атаковали по нескольку раз в день.

Командир полка приказал немедленно, во что бы то ни стало подвезти дивизиону снаряды и побольше ручных гранат.

Борисенко с большим вниманием ждал сообщений от Пасторова. Он знал, что в часы горячих схваток, а тем более в положении, в каком сейчас находился дивизион, его командиру не до разговоров — надо управлять боем. И майор ждал, когда Пасторов сам вызовет его к рации.

При очередном докладе командира дивизиона Борисенко спросил:

— Как со снарядами?

— Пока имеются, но расход большой.

— К вам пошла машина.

— Пробьется ли?

— Думаю, что да. Шофер опытный и геройский парень. Нагрузили и ручных гранат.

— Вот это хорошо… Кончаю разговор: очередная атака…

И снова молчит рация.

А тем временем через лесные поляны, по просекам, в лабиринте деревьев вел машину с боеприпасами Александр Гривцов. На физическую силу он не обижался, не занимать ему было и опыта в вождении автомашины по бездорожью.

Вот наконец и огневые позиции. Артиллеристы, увидевшие машину, удивились — как она смогла добраться до них? Потом удивление сменилось радостью.