Солдатские небылицы

«Ну, короче, выхожу из казармы, а метёт нешуточно. Вариант номер два. Ладно, думаю, не впервой. Подошёл к углу казармы, нашарил верёвку, взял её под правую руку, руку засунул в карман спецухи так чтобы верёвка была под рукой и не могла выскользнуть и пошёл вперёд. Дошёл до столба, где кончалась одна верёвка и начиналась другая. Левой рукой нашарил новую верёвку и крепко зажал её, правую руку из кармана вытащил, старую верёвку отпустил и быстренько взял верёвку из левой руки и тем же макаром засунул под правую руку. И пошёл дальше. И так от столба к столбу. А они стояли через каждые двадцать пять – тридцать метров. Сначала считал столбы, но после двадцатого сбился и бросил это дело. До позиции было уже недалеко. А вьюга не унималась, мело так, что не было видно собственных ног. Да ветер всё время прямо в морду. Думаю, сейчас добреду до КДП, там горит печка, отогреюсь, чайку выпью, да там и останусь. Разденусь, завалюсь на свободный топчан и буду ждать, когда за окном стихнет. Ветер пошёл порывами, признак того, что вьюга скоро затихнет. Это когда дует постоянно в одну и туже сторону, то дуть может много дней, а когда начинаются порывы и ветер меняет своё направление, значит вьюга выдыхается и часа через два–три может прекратиться. Внезапно на меня налетает мощный порыв ветра со снегом и залепляет всё лицо, даже дышать невозможно. Я левой рукой пытаюсь очистить его от снега, а ветер ещё сильнее. И тут мне, как будто чёрт подсказал – нужно отвернуться от ветра, стать к нему спиной. Что я, не раздумывая, и сделал. Верёвку из-под руки выпустил, повернулся к ветру спиной и стою очищаю лицо и успокаиваю дыхание. Постоял так минуты две, не больше. Думаю, нужно идти дальше, нечего отдыхать. До КДП рукой подать. Разворачиваюсь снова лицом к ветру и ищу верёвку правой рукой, а её нет. Ну, деться ей некуда, она по любому справа от меня. Может отнесло метра на два–три. Повернулся направо и пошёл к верёвке. Прошёл шагов десять, верёвки нигде нет. Меня как кипятком ошпарило. Аж вспотел на морозе. Нифига, думаю себе. Вот так дела. Прошёл ещё шагов пятнадцать–двадцать – нет верёвки. Я повернулся назад и снова прошёл немного. Ничего. У меня спёрло дыхание и внутри всё похолодело. Ноги затряслись, и я быстро развернулся снова вправо и прошёл немного. Остановился, хотел рвануть назад, но что-то не пустило меня. Стоп, сам себе думаю. Суета, это худшее, что можно себе позволить в такой ситуации. Нужно остановиться и всё разложить по полочкам. Я шёл на позицию и ветер всё время дул мне в лицо. Дорога прямая. От казармы до КДП около километра. Я насчитал примерно двадцать столбов. Это около пятисот метров. Потом я сбился со счёта и прошёл ещё, наверное, столбов десять. Итого метров семьсот. До колючки, которая окружает позицию, остаётся метров триста. Там, где дорога заходит на позицию, стоит КДП. Ворота всё время открыты. На крыше КДП стоит прожектор, светит в сторону казармы. Значит нужно встать лицом к ветру и внимательно смотреть – возможно я увижу свет прожектора. Так и сделал, но сколько не вглядывался в белое марево, ничего не заметил. Ладно, думаю, нужно идти вперёд. Другого варианта нет. Строго на ветер. Должен я упереться в колючку, не могу промазать мимо позиции».

На глаза солдата накатилась слеза, он налил себе в стакан немного водки и молча выпил.

– Да, досталось тебе, братишка, – тихо сказал сидевший в углу моряк, – у нас так начальник караула пропал. Весной оттаял, не дошёл до караулки метров десять.

– У нас в зоне тоже было такое, – начал было я, но меня перебил сержант.

– Всё, хватит болтать, дальше рассказывай.