Солдатский маршал [Журнальный вариант]

И вот наступил день, который не вычеркнешь из памяти. Пильниц. Парадный зал. Зеркала. Обычная дворцовая роскошь. В широкие стеклянные окна видна Эльба. Перед нами трёхметровый деревянный ящик. Осторожно вскрываем тройную раздвижную крышку…

«Сикстинская мадонна»! Величавая, простая, шагнула к нам с холста. Вместе с ней в зал вошла Тишина…

…Творение Рафаэля. После всего хаоса, разрушений, которые прошли перед нами, особенно ярко поражали гармония, красота этого величайшего шедевра мировой живописи.

Это была кульминация наших исканий. Но поиски продолжились. Всё новые и новые шедевры стекались в Пильниц. Наконец, было собрано почти всё. И в то же время стало абсолютно ясно, что картины нуждаются в срочной реставрации и, главное, в музейном хранении. Николай Пономарев был срочно откомандирован в Москву с соответствующим письмом. Вскоре пришло решение, и в конце июля эшелон с шедеврами отбыл в Москву.

Впереди была длительная кропотливая работа. Музей изобразительных искусств гостеприимно раскрыл свои двери. Шедевры были спасены».

По поводу того, как «Мадонну» отправляли в Москву на реставрацию, существует легенда. В неё можно верить. Она немного комична, но и правдива одновременно.

Вскоре в Дрезден прилетела искусствовед Н. Соколова. Когда начали решать проблему транспортировки в Москву «Сикстинской мадонны» Рафаэля, Наталья Ивановна не на шутку разволновалась. Беспокоилась она, прежде всего, за сохранность шедевра.

— Раз такое дело, — махнул рукой маршал, — я готов предоставить вам свой самолёт.

— Иван Степанович, это же страшно! — всплеснула руками Соколова.

— Почему страшно?

— А вдруг с ним что–нибудь случится?

— Самолёт надёжный. Я сам на нем летаю.

— Ну, Иван Степанович, вы же маршал, а это — «Мадонна».

Конев рассмеялся. И распорядился отправить «Мадонну» в Москву поездом.

С тех пор на фронте, при всякой сколько–нибудь похожей ситуации, любили шутить: «Но вы же маршал, а не Мадонна…»

Наталия Ивановна Конева рассказала мне, что спустя годы она с отцом ездила в Дрезден: «Отцу очень хотелось увидеть именно эту картину. В подлиннике. Он очень любил «Сикстинскую мадонну». А знаете, почему? Потому что её лицо напоминало отцу лицо мамы».

А теперь настало время рассказать другую легенду.

Говорят, однажды под Ржевом после боя на КП батальона первого эшелона принесли документы погибших солдат. Разложили на столе. И в это время в землянку вошёл генерал Конев, в то время командующий войсками Калининского фронта, в сопровождении командира дивизии. Он обратил внимание на ворох красноармейских книжек. Взял одну из них, раскрыл, чтобы прочитать фамилию убитого, и в это время из неё выпал вчетверо сложенный листок. Это была репродукция, вырезанная из какого–то журнала, которую все, в том числе и Конев, вначале приняли за икону. Такое на фронте встречалось часто: среди немногочисленных личных вещей погибшего обнаруживалась то небольшая иконка–складень, то нательный крестик, то бумажка с молитвой. «Сикстинская мадонна,” — сказал кто–то из стоявших рядом. Конев не отрывал от репродукции глаз: лицо Марии было поразительно похоже на лицо той, которая теперь часто была с ним рядом.

Когда в 45‑м его войска вышли в район Дрездена и атакой овладели городом, он уже знал, что «Сикстинская мадонна» здесь. И потому приказал искать её. Когда «Мадонну» нашли, он тут же приехал посмотреть на картину. И понял, что это — судьба.

С той, которая всю войну была рядом, он так и не расстанется. Но об этом чуть позже. Когда войска 1‑го Украинского фронта перемахнули Одер, Коневу позвонил маршал Будённый и сказал, что где–то за Эльбой, по сведениям разведки, находился один из наших крупнейших племенных конезаводов, вывезенный немцами с Северного Кавказа в 1942 году. Фронтовая разведка подтвердила: действительно, в районе Ризы находится крупный конный завод. Конев взглянул на карту: как раз в этом направлении действовал 1‑й гвардейский кавалерийский корпус генерала Баранова. Тут же поставил перед кавкорпусом задачу: переправиться через Эльбу и захватить конный завод, пока немцы не приступили к его эвакуации. Кавалеристы Баранова наступали в эти дни как никогда стремительно. Уж кто–кто, а они знали толк в конях. Вскоре генерал Баранов доложил: конный завод захвачен в целости и невредимости. Позже племенных дончаков отправили в эшелонах на родину.

Семён Михайлович Будённый был хорошим организатором. С 1943 года он командовал кавалерией Красной Армии. Тогда же по его ходатайству был воссоздан Московский зоотехнический институт коневодства. А в 1947 году Сталин его сделает одновременно заместителем министра сельского хозяйства СССР по коневодству. Так что для своей отрасли маршал Будённый делал очень много.