Солдаты

Навстречу Акиму мчались к передовой только что переправившиеся через

реку советские танки. На каждом сидело по нескольку автоматчиков. Аким,

глотая воздух широко открытым ртом, не выдержал, закричал:

-- Вперед, родные!.. Вперед, милые!..

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

1

После многодневных и тяжелых боев у Мурешула дивизия генерала Сизова во

взаимодействии с другими соединениями, наступавшими слева и справа от нее,

сломила сопротивление противника и, преодолевая его отдельные заслоны,

устремилась к венгерской границе. Трансильванские Альпы остались позади.

Однако на пути наших войск вставал другой неприятель -- многочисленные

мелкие и узкие речушки, рожденные снеговыми горными вершинами. Казалось,

наступление должно было застопориться. Но оно не только не приостановилось,

но набирало все более стремительные темпы. Вся изобретательность, сноровка,

изворотливость, хитрость и находчивость, бесстрашие -- будто все, что

накопили наши солдаты и выстрадали за долгие годы войны, теперь слилось в

единую несокрушимую силу, перед которой отступали все преграды. Высокий темп

наступления только подогревал бойцов, веселил их души.

У забаровцев в эти дни произошло знаменательное событие. Когда дивизия

получила приказ совершить марш в Венгрию, Шахаева и Наташу отправили в

глубокий тыл, в румынские города и села, освобожденные дивизией, где сейчас

готовились к открытию памятников погибшим советским воинам. Демин давно уже

подумывал об отдыхе парторга. Теперь такой случай представился. Проводить

старшего сержанта и Наташу собрались все разведчики. Забаров обнял парторга,

поцеловал его. А Никита Пилюгин неожиданно попросил:

-- Привет там... передавайте...

-- Возвращайтесь быстрее,-- Аким взглянул на Шахаева, и тот, поняв этот

взгляд, сразу ответил:

-- Не беспокойся, Аким, обязательно догоним!

-- Товарищ старший сержант! -- вдруг окликнул его Ванин.-- Вы... еще

здесь нас догоните, на румынской земле?

-- Обязательно, Ванин! Мы еще на румынской земле разберем... тот

вопрос., ясно? -- серьезно и многозначительно ответил Шахаев.

- Спасибо, товарищ старший сержант...-- необычно тихо сказал Семен,

пожимая руку парторга.

Проводив Шахаева и Наташу, разведчики двинулись в путь.

Наступление развивалось: горные реки преодолевались неожиданно легко и

быстро. Саперы прокладывали мосты на естественных сваях от камня к камню, от

одного поваленного бука к другому,-- таких мостов было много. По ним

двигались войска: пехота, танки, артиллерия, машины с боеприпасами и,

наконец, обозы. Под куполом неба -- неумолчный рокот наших самолетов. Они,

как казалось, спокойно и величаво плыли на юго-запад, первыми пересекая

рубежи новой страны.

-- Как здорово летят, черти! Гляньте, ребята! -- говорил Ванин, задрав

кверху голову и щурясь на солнце. От ватных брюк разведчика шел пар:

переходя по бревну через ручей, Семен поскользнулся и бултыхнулся в воду.

Настроение его, однако, нисколько не испортилось. Напротив, разведчик стал

еще более болтлив, непрестанно задирал шедшего рядом с ним Никиту, пугал

несуществующим распоряжением об откомандировании Пилюгина из разведроты,

дурил и вообще был "в форме".

Разведчики по обыкновению шли впереди полков. Но в одном месте они были

удивлены. Переправившись через очередную горную речушку, они увидели на ее

правом берегу наших пехотинцев и артиллеристов.

-- Как вы сюда попали? -- спросил Забаров капитана Гунько, с биноклем в

руках примостившегося на ветвистом дереве.

Артиллерист засмеялся.

-- Завидно?

-- Нет. Просто удивительно, как это вас... угораздило?

-- Ничего особенного. Мы идем рука об руку со второй стрелковой ротой.

А ею командует чудесный офицер.

-- Кто же? -- спросил Федор.

-- Младший лейтенант Фетисов.

-- Фетисов? Младший лейтенант? Верно? -- переспросили разведчики хором.

-- Он самый. За Мурешул получил орден Красного Знамени и офицерское

звание. Из своей бронебойки он там пять немецких танков угробил.

-- А что же сейчас он придумал для переправы через эту реку? -- спросил

Забаров, наверняка зная, что переправа не обошлась без какой-нибудь выдумки

Фетисова.

-- Штука простая. Под Тыргу-Мурешем при разгроме немцев его рота

захватила много немецких плащ-палаток. Он, Фетисов, пропитал их каким-то

машинным маслом, что ли, и палатки стали почти непроницаемыми для воды.

Ну... нашелся в роте искусный шорник. Вместе с Фетисовым сшили они большие

мешки, вроде, как бы сказать, наволочек. Да, а потом и соединили их. Теперь

мешки набиваем сухой травой, и пожалуйста -- плыви куда хочешь! По шесть

человек перевозят...

-- Прямо-таки Ноев ковчег! -- позавидовал Ванин.

-- А пушки як же? -- допытывался Пинчук, который, оставив за себя

ездового, на этот раз решил идти вместе с разведчиками, полагая, что будет

им необходим в столь трудное время.

-- Орудия перевозим так: соединяем четыре "лодки Фетисова", как мы

теперь называем эти сооружения, настилаем на них доски и -- "раз-два,

взяли!" -- закатываем на них пушку. Вот и все!