Солдаты далекой империи

…Пуля, летящая быстрее звука, пуля, утратившая в Ржавом мире половину своего веса, но сохранившая массу до миллиграмма. Пуля пробивает листовую броню боевого механизма (та предназначена противостоять совершенно иному оружию, принцип его действия мне неясен… что-то связанное с излучениями высокой энергии) и крушит хрупкие металлические органы. Точнейшую механику и электрическое оборудование превращает в хлам… один цельнометаллический цилиндр. Одна пуля…

Но вот незадача: вышло так, что это я познал своего врага. Это я в результате соития разумов получил выгоду, несоизмеримо большую, ведь «шубы» использовали людей в качестве рабов не один месяц и приблизительно знали, из какого теста они сделаны, для меня же природа «хозяев» и их цели по-прежнему оставались тайной.

…Я вновь слышу грохот охотничьего ружья. Пуля входит в круглый бок цилиндра, высекая оранжевые искры, и боевой механизм лишь вскидывает щупальца в человеческом жесте отчаяния. Железный вепрь пустыни повержен. Я вскидываю ружье, прижимаю приклад к плечу, щурю левый глаз, задерживаю дыхание и плавно жму на спусковой крючок… Стремительный летун, захлебываясь ревом двигателей, мчит к земле. За ним тянется шлейф жирного дыма. Дальнейшая судьба летающей машины меня не заботит. Я поворачиваюсь, словно платформа башенного орудия, и вижу, что мчит, атакуя, сакральная пара отважных «червелицых» воинов-монахов. Зазубренные наконечники ритуальных алебард смотрят мне в живот… но куда благородному древковому оружию против адского ружья?

…Пароход «Дельфин» покоится на дне кратера… Облизанная подземным пламенем базальтовая гора… Нет, ошибка. Не старый вулкан, а след, оставленный метеоритом… В трех переходах к юго-востоку от нынешнего моего местонахождения.

…Я вновь слышу грохот охотничьего ружья…

…Орудия «Кречета» крушат горы. Вздымаются до туч безобразные грибы взрывов, и темно-бурая пыль застилает небо. Тяжелые двенадцатидюймовые снаряды, начиненные пироксилином, пронзают близкий горизонт, они перемахивают через континенты, и спастись от них можно лишь в самых глубоких, самых древних подземельях либо на других планетах…

Мгновения, мучительные для нас обоих, текли неторопливо, превращаясь в призме субъективного восприятия в годы и десятилетия. Настал момент, когда Мустафе удалось овладеть собой. Ланцет его разума снова стал острым и целенаправленным. Мустафа возобновил вивисекцию моего «я», со знанием дела перебирая запутанные узлы нейронных связей. «Хозяин» смог абстрагироваться, отбросить второстепенное, свой животный страх, в том числе и теперь старался докопаться до главного. Он принял неожиданное решение узнать: какая такая планета плодит опасных уродов, обладающих высокоорганизованным разумом и примитивным, но действенным в условиях Ржавого мира огнестрельным оружием.

Я в свою очередь жадно впитывал то, что мне удавалось почерпнуть из наполненного тьмой и злобой чужепланетного разума.

В общем, я вел себя словно голодный бродяга, который по иронии судьбы очутился на адмиральском банкете и теперь старается схватить из той тарелки и из этой, а затем — из двух рюмок одновременно…