Солдаты Империи. Беседы. Воспоминания. Документы.

– Американцы предлагают мне продать им квартиру – несколько раз уже предлагали, – говорит Георгий Филиппович. – А мне не до того.

– Что ж вы расхворались,- такой орел!

– Был орел, стал курицей.

Он сидел в своем кабинете – темные брюки, шерстяная темная рубаха, зеленые подтяжки. Постарел со времени нашей последней встречи, показался ниже ростом. Но глаза – тот же взгляд, острый, летный, у летчиков глаза особые… Тот же шрам на лбу…

Я подарил Георгию Филипповичу свои «Сто сорок бесед с Молотовым». Он вспомнил, что встречал меня с Молотовым в лесу возле Жуковки. В книге есть об этом:

«Гуляем. Навстречу по лесной дорожке быстро идет человек в короткополой шляпе, старом коричневом костюме, тёмно-красном галстуке. Замедлил ход, остановился, поздоровался. Байдуков!

– Вы опять по этой дорожке ходите? Не по той? – спрашивает у Молотова Георгий Филиппович.

– Мы знаем цену славы, цену всех этих дел,- говорит Байдуков.- Это дело проходящее. Проходя- щее, уходящее. Вчера встречался с пионерами, на телевидении была часовая передача. Задают такой вопрос: «Вот вы прожили 75 лет, как бы вы, если б снова, сначала?» Я говорю: «А чего мне снова возвращаться в ту бедность, в те трудности, которые я прошел?»

Я вспоминаю прошлую встречу с вами, Вячеслав Михайлович, рассказываю друзьям, как скромно вы живете- примерно так же, как Сталин жил. Я был у него на даче в 1936 году – кровать застелена солдатским одеялом, все просто…

Постояли минут 15-20. Когда Байдуков ушел. Молотов сказал:

– Чкалова жалко. Погиб напрасно. Как и Гагарин. Беляков как-то ко мне заходил…

29.04,1982».

А в 1994 году Байдуков рассказал мне, как 60 лет назад во время сильного голода на Украине и в других местах был у Молотова, тогда председателя Совнаркома.

Сперва было написано письмо, а потом Молотов принял их, троих летчиков – Байдукова, Стефановского и еще одного («Дружок Арцеулова, не помню фамилию»,- говорит Байдуков.).

– Мы предложили заливать в баки бомбардировщика воду – два бака с бензином, а шесть с водой – и поливать засушливые поля,

– Вы хоть немножко понимаете в сельском хозяйстве? – спросил Вячеслав Михайлович.

– Почему же, понимаю,- ответил я. – Я вырос на Транссибирской магистрали, там рабочие и служащие жили за счет натурального хозяйства. Свои лошади, коровы… Отец целый день на службе. Поэтому дома приходилось трудиться матери с ребятишками. Так что я кое-что понимаю.

– Как вы считаете, на хороший дождик сколько нужно воды?

Я знал, что большинство полевых аэродромов размокают, один ливень- и летать нельзя. А бывает, целый день дождь идет, и летать можно. И вот Молотов спрашивает, сколько нужно воды на хороший дождик? Мы, когда посылали письмо, об этом немножко говорили, считали объемы наших бензиновых баков, но особенно не приготовились к ответу на такой вопрос. А он говорит:

– Ну, давайте сосчитаем – на гектар или десятину, как вы привыкли.

– Мы на гектар привыкли.

– Давайте считать. Даже два миллиметра- это дождик такой, не очень слабый и не очень сильный, средний дождичек. Посчитаем, сколько тонн воды нужно на один гектар.

Молотов раздал нам бумагу, стали считать. Получилось десятки тонн воды.

– Это сколько воздушных армий надо поднять, которых у нас нет! – сказал Молотов. – Молодцы, что вы, летчики-испытатели, об этом думаете, беспокоитесь. А то некоторые, кому об этом нужно думать, никаких предложений не вносят.

«Да,- задумался Байдуков,- стоит пшеница – к колосу колос, собирались косить, налетел суховей, и все зерно осыпалось. Как в авиации – обрежет мотор, и все».

…Мы не раз говорили по телефону. Байдуков переживал все, что происходит с нашей страной:

– Смотрел Горбачева по телевизору: «Я уже не верю ни у коммунизм, ни у социализм». Это страшный человек. Расстреливать надо.

Нет, такие, как Байдуков, знамен не меняют.