Солдаты космической войны. Дилогия (СИ)

По мнению обозревателей и аналитиков, достигнуть компромисса будет трудно. Основным требованием генерала Ясира Моххамеда Вазира, является снятие запрета на право референдумов мусульманских общин Франции, Германии, других странах Евроазиатского союза о самоопределении, а также право выхода их территорий, где большинство населения исповедуют ислам, из состава Евроазиатского союза, возможность их вхождения в состав блока Исламских Государств… Другим требованием Ясира Вазира, является запрет на начало производства бестопливных автомобильных двигателей, работающих на принципах электромагнитной индукции от магнитного поля Земли. Широкое применение этих двигателей полностью исключает необходимость в нефтепродуктах для производства топлива!

Со стороны временного главы Евроазиатского Союза, принца Маркуса, выдвигается решительное требование введения эмбарго на экспорт нефтепродуктов из стран БИГ. Торговые санкции будут сохраняться, по его словам, до полного отвода космических сил БИГа с орбит, отвода от линии фронта тяжёлой артиллерии и танков, и решительного осуждения исламистских террористических организаций в Европе. Другие вопросы повестки могут быть рассмотрены, по мнению большинства обозревателей, только после решения вопроса о снижения общего градуса противостояния, и решения о статусе территорий, подвергшихся радиоактивному заражению. Послушайте, что говорит по этому поводу наш корреспондент в Брюсселе…

Век за веком, тысячелетие за тысячелетием мудрецы повторяют одни и те же слова и предостережения, век за веком, тысячелетие за тысячелетием приходят великие злодеи, творящие как под копирку страшные вещи, как под копирку думают миллионы людей, надеются, рождаются и умирают, всё происходит одинаково с небольшими вариациями культур, технологий и продолжительности, словно человечество попало в века и тысячелетия замкнутого времени и событий, и тягостное ощущение дежавю каждого дня этой матрицы преследует всех…

Сунув в заплечный ранец криптоновый резак, Уайтгауз медленно, как сапёр вокруг бомбы, облетел кронштейн. Здесь был закреплён прожектор, а теперь кронштейн был погнут, и запирал стыковочный обод спасательной капсулы.

– Рональд, ты с кем разговариваешь? – сквозь шипение послышался в наушниках голос бортинженера, – зачем ты включил новости?

– Я не включал – они сами включились!

– Как дела?

– Всё в порядке – падаем…

– Мы все умрём, Рони, если ты не разблокируешь спускаемый аппарат! – последние слова бортинженера растворилось в треске электрических разрядов.

Планета Земля, прикрытая блестящими чешуйками облаков, украшенная завитками океанических циклонов, казалась порождением прихотливой фантазии художника. Медленно поворачиваясь, огромный, ленивый шар вбирал в себя насыщенную черноту космоса и размазывал её по поверхности всевозможными оттенками синего и фиолетового – от дымчатого, бело-голубого на краю атмосферной плёнки, до тёмного ультрамарина над океаническими разломами. На освещённую солнцем сторону важно и постепенно выползали материки, проявляя пятна пустынь, лесов, червоточины мегаполисов, небрежные мазки островов, зигзаги береговых линий. Если представить себе, что океан и часть земной коры – это часть космоса, а так ведь оно и есть, а планетой Земля называется тело в космосе около звезды по имени Солнце, что справедливо и для материков в отдельности, разделённых океаном-космосом, то получается, что жители Америки и Европы друг для друга настоящие инопланетяне. Тем более это было так в доколумбовые времена, когда они жили изолированно. И нашествие испанцев, как бы летающих над океаном на кораблях, неуязвимых для оружия индейцев, и сами с оружием, от которого нельзя защититься – это было типичное нашествие инопланетян. Тем более манера их поведения, и последствия вторжения ничем не уступали, а где-то и превзошли самые кровавые произведения фантастов о вторжениях пришельцев, с той лишь разницей, что всё это было наяву.

– Я смогу это сделать! – сквозь зубы сказал Уайтгауз, и примостился на выступе защитного кожуха маневрового двигателя.

Он пристегнулся карабином к страховочной скобе на корпусе, и стал примериваться для удара обломком штанги солнечной батареи. Этот не стандартный инструмент, не имеющий компенсатора отскока, но более тяжёлый, чем полый внутри штатный молоток, был его очередной надеждой. Проведя короткую тренировку, он замахнулся и крикнул:

– Джеронимо!

За древним американским военным кличем последовал удар.

Кронштейн дрогнул, но не поддался.

Сам же астронавт от отдачи отлетел в сторону на всю длину страховочного троса. С большим трудом остановив кувыркание включениями маневровых реактивных двигателей скафандра, он принялся маневрировать, пытаясь вновь приблизиться к ненавистной железяке. Через какое-то время он сказал, стараясь оставаться спокойным и даже весёлым:

– Джон, ничего не выходит… Нужно придумывать что-то другое. Может нам попробовать спуститься на Землю с немцами, в их спасательном модуле?

Из шипения возник нервный голос: