Солдаты Оборотня

Переждав эту магическую бурю я и Эл Сонна, наконец, добрались до места, где оказались и другие подразделения нашего полка.

— Проклятье, Риттер, я думал, тебя изрешетило этими сосульками! — ко мне радостно подбежал Расмус.

— Лейтенант, вы более безумны, чем кажетесь, — улыбнулся капрал Дарин — когда я увидел, куда вас понесло вместе с первой ротой, я подумал, что вам конец.

— Я потерялся. В той мешанине….

— Да, от первой роты мало что осталось, — произнес Азура — я рад, что ты жив!

— А как я рад!

Перевести дух нам не дали. Вскоре раздалась команда — готовиться к атаке. Увидев, что я прихрамываю, Азура остановил меня.

— Давай к лекарям, Риттер, мне не нужны полусолдаты. Геройство у нас не в ходу.

— Лейтенант, я приду к ним и покажу крохотную рану на ноге, тогда как у них палатки завалены истекающими кровью и изуродованными людьми.

— Может ты и прав — Азура критически посмотрел на меня — только без мальчишеских выходок! Держись рядом

В том, что я был прав, стало понятно, когда проходил через наши строящиеся порядки. Многие солдаты были наспех перебинтованы, у многих бинты набухли от крови. Помятые доспехи, порванные плащи и грязные лица. Немало было и тех, у кого мечи и копья были обломаны, а в щитах торчало по несколько стрел. Вытащить их было трудно, поэтому солдаты просто обламывали их, оставляя только наконечники. Я свой щит потерял ещё на валу, когда меня ранило. Мои парни выглядели таким же потрепанными, как и остальные подразделения. Построившись, мы стали ждать команды к наступлению. К этому времени "Эдельвейс" уже вошел в лагерь и из того района был слышен шум новой схватки. Черт бы их побрал! Я надеялся на то, что мятежники сдадутся. Но, видимо, не рассчитывая на помилование с нашей стороны, они сражались с отчаянием обреченных людей.

"Марш!", прозвучала команда, капитана и мы стали карабкаться на вал. Поднявшись, мы увидели, несколько сгоревших построек. Оставалось надеяться, что маг мятежников был уничтожен. Справа от нас солдаты "Эдельвейса" теснили оборонявшихся. Узость проходов между деревянными домами лагеря несколько сглаживало наше численное преимущество. Некоторые из них были так завалены мертвыми телами, что пройти там было почти невозможно. Пока первые ряды сражались, те, кто был в задних, толпились, словно на базарной ярмарке. Наша рота должна была занять ту часть лагеря, что выходила на лесное болото. Разбившись по взводам, мы стали медленно продвигаться к восточной части лагеря, осматривая казармы. Мой взвод проходил между двух срубов, когда с чердака одного из них на нас полился кипяток. Отчаянно закричали несколько обваренных солдат. Я, и несколько бойцов из первого отделения метнулись к стене. Грохнув по хлипкой двери плечом, мой сержант вынес входную дверь и получил в упор два арбалетных болта. Сорентировавшись я бросился на того мятежника, что стоял чуть правее от меня, очень надеясь, что эти шаги не последние в моей жизни. Ворвавшиеся следом за мной солдаты завладели вниманием другого стрелявшего, оставшиеся, во главе с капралом Рамсаем ринулись вверх по лестнице ведущий на чердак.

Дикий страх от того, что я находился на волоске от смерти вызвал у меня прилив ярости. Я рычал и бил мечом со всей силой, забыв о всякой технике рукопашного боя. Вот мой удар разбил арбалет мятежника, которым он пытался защититься. И когда мне показалось, что сейчас я разнесу ему голову, мятежник кинулся на меня. Боднув головой в живот, который я не успел прикрыть щитом. Мерзавец опрокинул меня на спину, и, прижав меня сверху, попытался просунуть руку между шлемом и кольчужной рубашкой. Я хрипел и махал одной рукой, пытаясь высвободить вторую от ремней щита. Моему противнику все же удалось схватить меня за горло и сжать руку. У меня потемнело в глазах, но я все, же освободил левую руку от ремней и дотянулся до кинжала на поясном ремне. Из последних сил, теряя сознание, я всадил его под ребра мятежнику по самую рукоятку. Взвыв от боли, он ещё сильнее сдавил мне горло, я ударил ещё раз, но силы меня оставляли. Вдруг голова мятежника слетела с плеч, а тело резко откинулось назад, разбрызгивая кровь по комнате. Сквозь пелену я увидел, как надо мной нагнулся и пытается поднять капрал Дарин. Я хотел его поблагодарить, но лишь прохрипел что-то нечленораздельное и зашелся в приступе кашля, после чего меня вырвало,

— Спасибо, капрал — я отполз от лужи крови и рвоты

— Пустяки, Риттер — Дарин протянул мне руку — рутина нашей профессии

После такой реплики меня охватил истеричный смех. С трудом остановив его, я вышел на улицу. Голова ещё кружилась, и продолжало мутить. Картина лагеря не добавляла уверенности моему желудку. Повсюду валялись убитые. Стальной запах крови был настолько густым, что мне казалось, будто я, дышу кровяными испарениями. Прислонившись к ещё теплой стене, я сполз на корточки и задрал голову к вверху. Там, высоко в вечернем небе летали ласточки. Я несколько раз глубоко вздохнул, но поняв, что слабость мне не побороть, закрыл глаза и опустился на землю.

— Глава 24. Грязная работа.