Солдаты Оборотня

— Глядя на твою дочь, перенесшую гнойную оспу, в это легко поверить, — кивнул лейтенант. Я могу, поручится, что наши командиры заинтересуются тобой, а значит, твоя жизнь изменится и станет такой, о которой вы с дочерью и не мечтали

— Мы не можем отказаться — проговорила старуха — и все же уговорить вас оставить нас в лесу?

— Конечно, нет! — улыбнулся он — как зовут тебя и твою дочь?

— Меня Лиф, а мою дочь Нора.

— Собирайте все ваши снадобья. Больше ничего не берите. Все остальное у вас будет в достатке.

Женщины быстро развернулись и направились в свою землянку. А я подошел к лейтенанту.

— Вы, это все серьезно?

— Серьезней не бывает.

— Значит можно вот так с улицы взять любую бродяжку и сделать армейским лекарем?

— Нет. Но тот, кто смог вылечить гнойную оспу травами никакого отношения к бродягам не имеет. Таких людей единицы. И цены им нет.

— Значит, нам крупно повезло?

— Сказочно, лейтенант. Если бы меня поставили перед выбором обнаружить и захватить Доротею, или найти такую знахарку, я бы не задумываясь, остановил свой выбор на втором варианте.

— Даже так?!

— Так, Риттер

— Кстати, о Доротее…

— Гнилой пока молчит. Сейчас немного отдохнем и примемся за него. Он все расскажет.

— Не сомневаюсь, — буркнул я, вспоминая допрос в лагере.

Немного поболтав с ребятами, я решил справить нужду. Будучи излишне стеснителен, я поплелся на другой конец этого островка. Найдя небольшой ельник, я уселся и принялся рассматривать окрестности. Когда все дела были сделаны, мой взгляд случайно упал на небольшой обрывок веревки, почти полностью скрытый опавшей листвой. Я аккуратно потянул за него, и передо мной в земле открылась узкая дверь.

"Вот я и нашел Доротею", — подумал я, решив сначала позвать лейтенанта. Но тут во мне проснулась жажда мести, выбив у меня из головы благоразумие и осторожность

Вытащив меч, я медленно вошел внутрь. Короткий, низкий проход и вот я уже в небольшой комнатке. Два подсвечника освещали кровать возле стены. Воздух был не спертым, здесь хорошая вентиляция, или есть ещё один выход. На кровати кто-то пошевелился.

— Бат, это ты? Я сейчас помру от жажды, — от звука её голоса у меня побежали мурашки. Он был, может чуть уставшим, но от этого не менее соблазнительным.

— Значит, этого верзилу зовут Бат? — проговорил я — быстро приблизившись к койке с мечом на изготовке

Девушка резко повернулась ко мне. Её роскошные белокурые волосы, подобно ночному водопаду блеснули в неуверенном свете огня. Сейчас она была совсем не похожа на ту замерзшую пленницу, которую мы тащили через перевал. Она была лишь слегка накрыта тонкой простыней, и материя почти не скрывала её сильного тела.

"как дикая кошка", — вот что первое пришло мне на ум, пока я пялился на нее. Сильные, стройные ноги, высокая грудь и клеймо дракона возле левого соска. Я понимал, что теряю над собой контроль, но в этот момент она заговорила.

— Значит "Оборотень" все же добрался до меня! Судя по твоим побрякушкам, ты, из его армии. Хотя постой — она, прищурившись, всматривалась в мое лицо — мы ведь с тобой знакомы!

— Немного, — согласился я — и у меня к тебе есть претензии.

— Претензии? — она деланно изумилась — к человеку, сохранившему тебе жизнь у тебя есть претензии.

— Ты это сделала не из человеколюбия…

— Наверное, ты прав потому как назвать вас людьми у меня язык не повернется. Грязные, визгливые шавки вашего "Оборотня"!

— Не советую выводить меня из себя, — второй рукой я достал свой кинжал — у нас приказ доставить тебя живой. Живой, но если тебя по дороге покалечат нам никто и слова не скажет.

— Свинья!! — Доротея метнулась ко мне, выхватив, откуда-то нож. Я с легкостью отбил её выпад и, схватив за волосы, ударил по щеке тыльной стороной ладони, после чего отрезал кинжалом большую прядь её волос.

Она извивалась словно змея, и мне стоило большого труда удержать её. Наконец я смог увесистой оплеухой отбросить ее, обратно, на кровать. Доротея побелела от гнева, но теперь не пыталась вновь напасть на меня.

— Одевайся, — бросил я ей, беря из стоявшей на столе корзины яблоко — и поторопись, мне не хочется долго торчать в этой крысиной норе. — Я кровожадно улыбнулся, строя из себя злодея.

— Твое счастье, ничтожество, что я слишком слаба, — прорычала она, натягивая рубашку.

— Я вообще везучий человек, — кивнул я и в этот миг заметил как Доротея, повернувшись ко мне спиной, проводит какие-то пасы левой рукой.

Отбросив огрызок в сторону, я сделал шаг к ней и ударил её плашмя чуть пониже спины. Она подпрыгнула на месте и развернулась ко мне. Её буквально перекосило от ненависти. Я же упивался своей властью над одной из самых сильных колдуний нашего мира, если верить казарменным сплетням.

— Это тебе не сойдет с твоих грязных лап, — прошипела она.

— Не надо считать меня полным ослом, — пожав плечами, ответил я. — Двадцатилетним мальчишкам ты могла мозги ставить набекрень, но мне не надо. Увижу еще, что нибудь подобное отсеку руку.

Вышло у меня, видимо, убедительно. Доротея притихла и лишь немного морщилась, когда одевала штаны.

— Оденьте мне сапоги, — вдруг попросила она.