Солдаты — сыновья солдат

Как бы поточнее описать, что он почувствовал. Была в средневековые времена такая распространенная казнь — четвертование называлась. Человека привязывали за ноги и за руки к четырем лошадям и разрывали. Так вот то, что почувствовал Андреев, напоминало эту сцену. Немного послабее, может быть. Немного. Зато сомнения в том, ставить или не ставить катапульты на реактивные самолеты, исчезли. Я сказал уже, что это испытание проходило давно, но ведь проходило? И как ответить, скольким людям сберег он тогда жизнь?

Был сконструирован прибор для автоматического раскрытия парашюта. Но испытатели народ дотошный. На что обыкновенный парашютист (если такое словосочетание допустимо) не обратит внимания, то у испытателей его обязательно зацепит. И вот заметили, что прибор этот грешен «наоборот». Иначе говоря, отказывать-то он никогда не отказывал, зато срабатывал от любого толчка. Андреев, например, покидал самолет, легонько, совсем легонько щелкал по металлической пробке и… парашют раскрывался.

Прекрасно, скажете вы. Но нет — раннее раскрытие парашюта может оказаться столь же опасным, как и слишком запоздалое. Купол зацепится за самолет, один десантник налетит на другого, у которого парашют раскрылся ненормально рано, и так далее. Так вот, дефект был обнаружен и исправлен именно потому, что испытатели никогда не бывают равнодушны в своем деле, на все обращают внимание, во все суют свой многоопытный нос, ко всему придираются. И даже прыгая со сто раз проверенным парашютом, при сто раз испытанных условиях, если заметят: что-нибудь не так, немедленно обратят внимание.

…Еще одно испытание. Оно войдет в историю воздухоплавания как уникальное. В историю человечества как подвиг.

Это было необыкновенное испытание, но и люди, проводившие его, тоже были необыкновенными. Совершить его предстояло Андрееву и его другу, товарищу по работе, крупнейшему испытателю Петру Ивановичу Долгову.

Все было необычным в том полете. Каждый его этап. Ну, хотя бы то, что совершался он не с самолета, не с аэростата, а с борта стратостата. Что подниматься на немыслимую высоту, где человек без специального костюма не может прожить и секунды, предстояло испытателям самим. Что одеты они были именно в такие специальные костюмы: Андреев — одного образца, Долгов — другого. Что Андрееву предстояло лететь, не раскрывая парашюта, без малого двадцать пять километров с начальной скоростью 900 километров в час! И раскрыть его лишь в 800 метрах от земли. А Долгову эти 25 километров спускаться на парашюте в течение 38 минут. Температура минус 61 градус, давление — 18 миллиметров ртутного столба.

Вот такой опыт.

Поднимались на стратостате «Волга». И провожали их в путь золотые разливы зари, утренние дальние туманы, серебристая ширь великой реки, чье имя носил стратостат.

Провожали деловитые спортивные комиссары, инженеры, конструкторы, провожал полковник Романюк, сам — живая легенда советского парашютизма.

Поднимались 2 часа 20 минут. И все время земля знала, что происходит. Все наблюдения, все детали, что важно было знать там, на земле, испытатели докладывали, и доклады эти ложились бесстрастными строчками на белые листы. Мир науки особый мир, там пишут беззвучными перьями и черными чернилами повести о делах, что прогремят на весь мир, что будут гореть неугасимыми факелами, освещая путь человечеству…

…Вы знаете, что такое ВКК? Это высотный компенсирующий костюм. Да, вы видели его по телевидению на летчиках-высотниках, обтягивающий такой, словно шнурованный на плечах и ногах. Скажу только, что на огромной разряженной высоте, когда в легкие под значительным давлением поступает из прибора кислород, костюм должен крепко сдавливать тело. Очень крепко. Иначе внутреннее давление, неизмеримо большее внешнего, просто разорвет человеку легкие. Все наоборот — мы делаем усилие при вдохе, а выдыхаем вроде бы само собой, а тут усилие требуется, чтобы выдохнуть воздух. Ко всему этому надо долго готовиться, к этому надо приучаться. Андреев и Долгов тоже долго и тщательно готовились к своему прыжку.

Вот в ВКК и прыгал Андреев, он катапультировался, покидая стратостат.