Соленый клочок суши

– Это вам только так кажется, чуваки. Лучше меня здесь никто не ориентируется и я готов устроить вам экскурсию в этом шикарном прохладном «мерсе» за какие-то вшивые двадцать баксов.

Принять решение было нетрудно: час на уже изнемогающих от жары улицах города или завтрак с Гудком и экскурсия по городу в машине с кондиционером.

– Сначала завтрак, потом экскурсия, – сказал я.

– Как скажешь, босс.

Через несколько минут мы уже вкушали крепкий кофе, булочки с корицей, яичницу и кукурузную кашу с сыром, сидя за пластиковым столиком под розовым зонтом на тротуаре оживленной улицы. Заведение называлось «Выпечка Пита»… Была суббота, а в тропиках это значит – базарный день. Влажные улицы уже наводнили грузовики, ручные тележки и велосипеды. Из машин и переносных приемников орала музыка, причем совершенно разная, и получалась жуткая какофония. Я купил «Белиз Тайме» и листал страницы в поисках чего-нибудь интересного.

– В эту парашу только рыбу заворачивать, – фыркнул Гудок.

– Гудок, ты когда-нибудь слышал о парне по имени Арчибальд Мерсер?

– У-у-у. Крутой чувак. У англичан есть военная база в джунглях – так он тренировал их киллеров. Потом бросил армию. Теперь у него сафари вверх по реке, но в городе он редко бывает. А что?

– У нас есть дело к сержанту Мерсеру, – сказал Икс-Ней.

– Я могу отвезти вас к нему после экскурсии.

– Мы встречаемся с ним на разводном мосту в девять.

Я взглянул на часы. До встречи оставалось еще полчаса, и мы решили прокатиться по городу. Как только мы забрались в «мерседес», поднялись окна и загудел кондиционер. Не успел я толком расслабиться, как в салоне с визгом завелись динамики. Подняв глаза, я увидел Гудка с микрофоном в руке.

– Представьте, что наша страна – это нога, – начал Гудок. Его правая рука, похоже, была намертво приварена к кнопке на руле. Он гудел на все и вся, что попадало в его поле зрения. – Пятка, чуваки, начинается около Гватемалы, а пальцы – это острова, которые болтаются в Карибском море.

Экскурсия началась, и остановить процесс уже не было никакой возможности. Не обошлось и без музыкального сопровождения. Гудок поставил кассету в магнитолу и из задних колонок раздалась песенка под названием «Жарко, жарко, жарко». Под звуки калипсо Гудок продолжил знакомить нас с достопримечательностями. Текст он, похоже, знал назубок.

Мы проехали мимо полицейского. Он сидел на скамейке в парке и спал, уронив голову на грудь. Гудок решил его разбудить. Нажал на кнопку, и улицы Белиз-Сити огласила увертюра к «Вильгельму Теллю».

– Здорово, Гудок! – закричал сидевший перед столярной мастерской старик с голым торсом. Он улыбнулся нам беззубой улыбкой и приподнял наполовину опустошенную пинту рома.

– Говорят, этот город построен на бутылках из-под рома и стружках красного дерева. Может, бред, а может, и нет.

Когда мы проезжали мимо круизных яхт, стоящих на якоре в бухте, Гудок протрубил подъем.

Белиз-Сити – это вам не путешествие в Гранд-Каньон. Минут через двадцать Гудок объявил, что экскурсия окончена, и мы едем к рынку. На улицах царило возбуждение. Мы с трудом продирались сквозь толпы людей, машин, тележек и грузовиков. Все двигались крайне медленно и в одном направлении – к старому колониальному рынку.

На Куин-стрит мы попали в пробку. Гудок перепробовал весь свой ужасающий арсенал мелодий, но мы не сдвинулись ни на йоту. Тогда мы решили вылезти и пройти оставшийся отрезок пути до моста пешком. Мы расплатились, оставив Гудку щедрые чаевые.

Не успели мы выйти из машины, как нас снова окружила крикливая толпа. Пара холодных глаз приклеилась к моему рюкзаку, в котором я спрятал деньги на грузовик. Я одарил парня взглядом, который мог проделать дыру в криптоните, и он быстро оглядел толпу в поисках менее угрожающей мишени. Я поплотнее прижал к себе рюкзак, и, отчаянно работая локтями, мы преодолели еще сотню ярдов. Наконец мы увидели мост и ржавую покореженную табличку, гласившую: «Старый колониальный рынок». Я посмотрел с моста вниз и расхохотался. Дежа вю.

– Что смешного? – спросил Икс-Ней.

– Понимаешь, в чем дело, – сказал я. – Если надеть тюрбаны на головы, всех этих людей внизу, получится первая сцена из «Человека, который хотел стать королем».

– Я просто обязан посмотреть фильм, который произвел на тебя такое впечатление, – сказал Икс-Ней. – Кажется, кино для гринго – все равно что мифы для майя. Но это не Индия, Талли. Это Белиз.

Икс-Ней, как всегда, уловил самую суть. Люди всех цветов, словно сельди в бочке, набились в проходы между длинными рядами ларьков. Они кричали на множестве языков, и их крики смешивались с карибской музыкой, рэпом и религиозными гимнами, которые вживую исполнял хор. Сигналили машины, голосили зазывалы, визжали обезьяны, чирикали птицы. А посреди всего этого танцевали кришнаиты в оранжевых балахонах.

Вдруг раздался крик. Я обернулся. Какая-то женщина потеряла равновесие и врезалась в меня, чуть не столкнув с лестницы. Когда мне наконец удалось повернуть голову, я оказался лицом к лицу с черепом одного из двух длинных, освежеванных, очень мертвых животных, висевших у нее на спине.