Соленый волк

Оказалось, таксист два раза пытался связаться с Дашей в течение двадцати минут. Не дождавшись клиента, машина уехала.

— А почему такси? — спросил Максим, окинув взглядом квартиру. — У них что, машины не было?

Перед домом Долотова, помнится, стояли «Мерседес» и «Порше», во дворе Максим видел еще пару недешевых машин.

Павлов прошел на кухню. Несчастная мать сидела за столом, а Малахов капал из пузырька в чашку корвалол.

— Лидия Евгеньевна, один вопрос, Даша с мужем на машине приехали?

— Нет, на самолете. А машину я им свою отдала.

— Нет в сумочке ни ключей, ни техпаспорта.

— Машину Тимур водил…

— Так, может, он сам к Лене отправился, а Даша должна была подъехать?

— Не знаю.

— Лена в Речке живет?

— Что, простите? — удивилась Лоткова.

— Поселок Речка, — сказал Малахов.

— Не знаю… Знаю только, что у Лены дом бревенчатый. Из лиственницы. Отец у нее из Сибири… А-а! — Лоткова обреченно махнула рукой и обессиленно закрыла глаза.

Но Максим не оставлял женщину в покое. Он попросил номер телефона Тимура Козоева, а затем узнал место нахождения мобильника. Действительно, поселок Речка, километрах в десяти от города. Малахов согласился, что Козоева необходимо допросить в первую очередь…

Бревенчатый, из лиственницы дом находился в самом конце улицы, которая здесь же и заканчивалась, упираясь в деревянный мостик над ручьем. Тупичок освещен, и во дворе ярко горели фонари, играла музыка. Середина осени, но погода отличная, сухо, тепло. Это же не Подмосковье, где сейчас промозгло-холодно.

Хозяин дома принимал гостей — калитка открыта. К дому примыкала неотапливаемая, но застекленная терраса. Там в барбекю с камином горел огонь, вкусно пахло жареным мясом, но шашлык уже был подан к столу. Гостей не очень много, вместе с детьми не больше дюжины. Двоих мужчин и одну женщину Максим узнал. Ту женщину, которая во дворе Долотова стояла рядом с ныне покойной Дашей. Тимура он узнал сразу. Черные волосы, смугловатая кожа, вроде как славянской внешности, но южная кровь угадывалась.

Тимур не обращал на оперативников никакого внимания. Он о чем-то мило шептался с пепельной блондинкой не очень красивой, но тем не менее, волнующей внешности. Мужчина он молодой, видный, женщина млела от удовольствия. На появление Максима и Егора отреагировал другой знакомый мужчина — с залысинами, переходящими в проплешины.

— Ой, а я вас знаю! — указывая на Стасова, сказал он. Улыбка медленно сходила с его лица. Тревожное предчувствие прогоняло хорошее настроение.

— А почему без Даши? — глядя на Тимура, спросил Максим.

— А при чем здесь Даша? — нахмурился Козоев.

— Ну, так показания нужны. На Долотова.

— А Даша здесь при чем? Мы всего неделю здесь!

— А кто это? — спросила симпатичная шатенка с вечерней прической и дорогими сережками в ушах.

И колье у нее, и браслет, и все с каменьями. Понятно, почему Даша так наряжалась. Точно, ярмарка тщеславия.

Максим помнил и другую блондинку с бриллиантами в сережках. Красивая женщина, по-настоящему волнующая, но ее здесь почему-то не было. Да и вспомнил он ее только из-за бриллиантов.

— А кто Долотова арестовал?

— Неужели правда он замешан в убийстве? — Шатенка сложила на груди ладони, обращая внимание и на маникюр, и на перстень с изумрудом.

— Вы бы, гражданочка, сняли свои украшения! — усмехнулся Стасов.

— А что такое? — из-за стола поднялся широкоплечий толстяк с красными щеками.

Застолье только-только началось, а он уже пьяный. И агрессивный.

— А то, что калитка открыта, заходи кто хочешь.

— Ну, попробуй возьми! — Толстяк стал закатывать рукава, посматривая на свою такую же пышнотелую половину.

Видимо, жена должна была его остановить, а она ковырялась в зубах, глядя на Максима и Егора одновременно.

А Максим смотрел на Тимура, который уже совершенно забыл о своей пепельной блондинке. Тревожное предчувствие нарастало.

— Даша забыла закрыть дверь. С Даши колье сорвали, — сказал Павлов.

— С Даши?! Колье?! — Тимур поднялся так резко, что пепельная блондинка вздрогнула.

— Вот я и спрашиваю, почему ты здесь, без Даши?

— Молодые люди, а вам не кажется, что вас в последнее время стало слишком много? — также поднимаясь с места, спросил плешивый.

— Ваша жена, Тимур Козоев, убита, — сказал Максим.

И за столом воцарилась гробовая тишина. Даже дети замолчали. Слышно было только, как звякнул бокал и упала вилка. И еще цокнула языком пышнотелая особа, вытащив наконец мясо из зубов.

— Как это убита?!

Тимур отчаянно пытался разыграть удивление, но взгляд предательски дернулся.

— Когда вы приехали сюда?

— Сюда? — Козоев ткнул пальцем себе под ноги.

— В начале шестого приехал, — глянув на Тимура, сказала шатенка с вечерней прической.

— Вы Елена Годовалова?

— Ну, вообще-то, Потапова, — сказал мужчина настолько неприметной внешности, что Максим только сейчас обратил на него внимание.

Среднего роста, щуплый, безликий. Шатенка глянула на него, как на пустое место.

— Начало шестого — это и пять минут, и двадцать, — сказал Максим.

— Пять минут. Да, пять минут.

— Гражданин Козоев, вам придется проехать с нами!

— Но я ничего не знаю! — мотнул головой Тимур.