Солги мне

— Лучше бы я никогда в тебя не влюблялась, — шепот настолько тихий, что приходится прислушиваться.

— Шлюхам вообще лучше не влюбляться. Гиблое дело.

Через секунду щеку с левой стороны обжигает. После маленькие кулачки врезаются в грудь, но у Вари слишком мало сил, чтобы я сдвинулся хотя бы на сантиметр.

Не пытаюсь ее успокоить. Все, что я сейчас делаю — смотрю в ее глаза и стараюсь отыскать в них правду. Не понимаю, как у нее получается держать на лице идеальную маску униженной глубоко обиженной маленькой девочки, которая потерялась в нашем мире.

Это сводит с ума.

— Исчезни, — сухие губы еле двигаются. — Исчезни из моей жизни еще раз и сделай, пожалуйста, так, чтобы мы никогда больше не встретились.

— Сама же просила остаться.

— Уходи, Ник. Уходи. Сейчас.

Я позволяю себе необдуманную слабость. Обхватываю затылок Вишни ладонью, натягивая сквозь пальцы ее гладкие волосы, и целую ее. Мы сталкиваемся зубами, из-за того что я врезаюсь в приоткрытый рот слишком резко, Варя царапается и мычит что-то нечленораздельное в знак протеста, но мне, честно говоря, нет до этого дела.

Перехватываю ее руки за запястья, потому что разъяренная гарпия всерьез собралась вскрыть мне брюхо своими когтями, толкаю ее к стене, нависая сверху, и продолжаю целовать, до боли кусая пухлые неподатливые губы.

— Ради чего ты влезла в это болото, Варь? — отстраняюсь, воздуха самому уже не хватает.

— Убирайся прочь!..

В глазах такой огонь, что, вырвавшись, он мог бы спалить все живое на планете.

— Назови свою цену. Сколько тебе надо в месяц, чтобы только я мог тебя трахать?

Усмехаюсь, когда Вишня заряжает ладонью по той же щеке.

— Чего ты бушуешь? Сниму тебе квартиру, буду заглядывать иногда. Взамен от тебя потребуется раздвигать ноги только перед одним мужиком. Не так уж и сложно, малышка.

— Я так сильно тебя ненавижу, что мне больно. Как будто каждая косточка внутри моего тела ломается.

— Поэтично. Варюш, не надо набивать себе цену, когда еще и первый вариант не озвучен. Ты подумай, предложение-то выгодное. Через полгодика, думаю, мне надоест, и ты сможешь вернуться к своей клиентской базе. Они как раз успеют соскучиться.

— У меня никого не было до тебя, — снова заводит свою пластинку. — Никого. Никогда. Только ты. Я испугалась тогда… У тебя были настолько страшные глаза…

— Вишня, — перебиваю наглую маленькую сучку. — Даже не пытайся. Блядские картины на стенах, коллекция гондонов на любой, блять, вкус. Ты сама сказала, что давно снимаешь квартиру. Сука, я хотел верить, — обхватываю тонкую шею пальцами. — Что ты мне сейчас доказать пытаешься? Что, мать твою?!

Варя отводит взгляд. Черные длинные ресницы дрожат.

— Ничего. Уже ничего…

— Умная девочка. Передай Лесе, что фотографом у нее получается быть значительно лучше сраной свахи. Работа сантехника оплачена. Если вдруг решишь принять мое предложение — пиши Марсу.

— Что? Откуда ты?.. — у Вари глаза распахиваются и становятся раза в два, а то и в три больше привычных размеров.

— Сюрприз, Винни. Я тоже не в восторге от вскрывшейся правды. Ты телефон оставила на кухне, когда убежала одеваться, я увидел знакомый интерфейс, а потом и нашу переписку. Это же даже не двойная жизнь. Тройная, получается? Или помимо Венеры у тебя еще есть какой-то образ?

— Боже… Все это время…

— Да, все это время ты переписывалась со мной. Охуительное совпадение, не правда ли?

— Не хочу в это верить, — жалобно скулит Варя и снова сбивчиво просит меня уйти.

В подъезде я сталкиваюсь с Лесей, но мы не перебрасываемся и парой слов, потому что я не хочу еще и ее довести до слез.

Глава 25

— Гаджиев, это что все-таки за дыра? — интересуется один из приглашенных на этот праздник жизни. — Ты на нормальный мальчишник бабки зажал? Так сказал бы заранее, мы б скинулись.

— Я здесь первый раз прощался с холостяцкой жизнью, — хмыкает Амир в ответ. — Решил, что это будет символично.

— Ты был женат? — интересуюсь, попивая вполне сносный вискарь.

— Да не сложилось. Моя несостоявшаяся женушка на девичнике трахнула какого-то стриптизера, а ее подружка слила мне фотки со всеми подробностями. Больше десяти лет назад это было. Удивительно даже, что место сохранилось.

На сцене, если эту хлипкую конструкцию вообще можно так назвать, крутится сиськастая деваха в крошечных трусах, которые уже в скором времени отправляются в полет по направлению к одному из щедрых мужиков. Он ей за последние полчаса штук десять за резинку засунул, я видел.

— Объясни мне лучше другое, — Егор откидывается на спинку дивана. — Какого такого черта случилось, пока я торчал в сизо, что ты решил жениться?

Со всех сторон следуют усмешки. Меня этот вопрос тоже интересует, если учесть, что совсем недавно Амир свои яйца подкатывал к Варе.

Блять.

Опять она в моей голове.

— Влюбился, не поверишь, — оскаливается Гаджиев, шлепая официанточку по практически голой жопе.

— Ну ты не заливай тоже, — подхватывает один из его друзей, с которым я ранее не был знаком. — Залетела? Или у нее папочка козырное кресло занимает?

— Койка только в первую брачную ночь.

Все тот же мужик присвистывает.