Солярий для Снежной королевы

Эдик хорошо знал, о чем говорил. Ему досталась как раз именно такая сверхзаботливая мамочка, благодаря которой Эдик благополучно перешагнул тридцатилетний рубеж своей жизни, не будучи ни разу женат. Маме не нравилась ни одна из представляемых ей невест. Леся вначале тоже не удостоилась ее высокой оценки. Но так как Эдик твердо заявил, что на сей раз он не станет слушать свою маму, благо у невесты есть личная и очень неплохая площадь, куда он и перебирается жить, женщине пришлось уступить.

Утратив рычаги давления на сына, мама должна была пересмотреть свое отношение к Лесе. Сначала она делала это вынужденно, но постепенно прониклась к Лесе самой искренней симпатией. И теперь, можно сказать, даже любила ее, насколько вообще эта женщина была способна любить кого-то в этом мире, кроме себя и своего сына.

– Мальчику двенадцать. И его действительно похитили.

И чувствуя в слушателях поддержку, подруги рассказали то, что им удалось узнать самим.

– Значит, говорите, непосредственный исполнитель теперь мертв? – задумчиво произнес Лисица. – И никто из его окружения не знает, кто скрывается за личностью заказчика похищения?

Не дожидаясь ответа подруг, он воскликнул:

– Мы должны помочь Тане и ее мужу!

– Ты серьезно?

– Конечно! Надо найти их ребенка. А что вас так удивляет?

– Но вы же запретили нам даже думать о расследованиях, во всяком случае, о таких серьезных расследованиях!

– И что с того? Можно подумать, что вас наши запреты когда-то останавливали. А тем более что тут мы и сами поддерживаем вас.

– Правильно, – добавил Эдик. – Похищение или вообще любое злодеяние, направленное против ребенка, – это самое отвратительное и гадкое, что только можно придумать. Его нельзя оставить без наказания.

– Значит, мы можем приступать?

– К расследованию похищения ребенка – да! А вот к поискам убийцы – нет.

Интересно, как они могут найти первого, избежав поисков второго?

Но вслух подруги лишь уточнили, могут ли они начать поиски маленького Павла?

– Ой, только не притворяйтесь, будто бы вы этого уже не сделали, – хмыкнул в ответ Лисица. – Когда вы узнали о несчастье? Утром?

– Скорее днем.

– А сейчас уже вечер. Уверен, что за это время вы проделали массу работы.

Что поделать, мужчины слишком хорошо изучили своих подруг, чтобы те могли что-то от них скрыть.

– Ладно, вы нас раскусили, – улыбнулась Кира. – Мы уже побеседовали с невестой похитителя, и она сказала, что тут замешано какое-то наследство.

– Наследство? А с чьей стороны? Кто и за кем должен наследовать?

– Этого мы пока не знаем.

– Так узнайте, – порекомендовали им мужчины, устраиваясь на диване перед телевизором. – Поговорите с этой вашей Таней, расспросите, что там должен был наследовать ее ребенок. А если вам понадобится наша помощь, то в любой момент обращайтесь.

И после этого они дружно уставились в телевизор. Там шла трансляция спортивного матча, который волновал мужчин все же больше, чем судьба маленького Паши. В отличие от них, подруги не могли усидеть на одном месте – отправились звонить Тане.

Та взяла трубку после первого же гудка.

– Ах, это вы, – слегка разочарованно произнесла она.

– А вы кого ждали?

– Похитителя, – откровенно призналась Таня. – Следователь сказал мне, что если младший Гуца просто решил воспользоваться ситуацией, то старший тоже мог быть всего лишь рядовым исполнителем.

– Точно! Мы и сами тоже об этом подумали! Должен быть еще заказчик, по сговору с которым Гуца сначала увез ребенка, а потом держал мальчика в дачном домике своего приятеля, ключи от которого у него были. Кстати, тебе показали курточку? Ты ее опознала?

– Да, это Пашкина курточка. Там у него есть маленькая дырочка, которую я сама зашивала. Это его куртка. Никакого сомнения.

– И если Севка не нашел ее случайно где-нибудь на улице…

– Он ее не находил, – перебила Таня. – И никто из его семьи не видел прежде этой курточки. Когда Севке и его родителям ее показали, то все они дружно подтвердили, что никогда ее не видели. И мне показалось, что они все трое были искренни в этот момент. Следователь вроде тоже им поверил.

– Но курточку мог принести в этот дом Гуца. А скорее всего, он пришел туда вместе с Пашкой. Они сидели и ждали вечера, когда за ребенком явится заказчик. Он явился, и впопыхах они куртку Пашки просто забыли на крючке среди старой одежды. Но потом… потом, в момент передачи ребенка Гуцу убили.

Таня всхлипнула:

– Господи, хоть бы мой Пашка не пострадал!

– Не беспокойся. Если бы возле трупа Гуцы нашлась бы еще чья-то кровь, то полиция бы от тебя этого не скрыла.

– Очень на это надеюсь. Следователь мне кажется приятным человеком. Он так сочувственно со мной разговаривает. Но он такой молодой!

– Ничего. Мы тоже молодые, но вы же с мужем доверили нам это дело.

– Вы – да, но вы женщины. А он мужчина.

И Таня снова вздохнула.

– Следователь так и не смог ответить мне, зачем понадобилась эта бессмысленная жестокость. Зачем тому человеку было убивать Гуцу?

Подруги и сами не очень-то это понимали. Ведь заказчик и Гуца были в одной упряжке. Они были сообщниками, так к чему было устранять Гуцу?