Читаем Solitude полностью

Solitude

Будда Из трещины на дне сосудаВода текла неторопливо. И улыбающийся БуддаСмотрел, как тихо плачет ива. Она склонялась так покорноПеред бушующим потокомИ чашу жизни так упорноДревесным наполняла соком. Но опрокидывалась чаша.И странной силой побежденныйСтвол превращался в пепел, сажу...Дух дерева освобожденный Из приоткрытого сосудаМир созерцал неторопливо.И улыбающийся БуддаСмотрел, как умирает ива. Сиреневый блюз Прозрачный вечер у ворот Рассыпал брызги синих нотИ белых бус.От звезд пылающих- свечуНочь зажигает. Я шепчу:"Привет, мой блюз... Откуда ты? Ты весь промок...Забрось в далекий уголокДорожный груз.Не стой печально у дверей,Входи, озябший, в дом скорей,Входи, мой блюз. Мы погрустим, потом споем...Дождя и сумрака- вдвоемЯ не боюсь. Ты в платье звездное одет.Я жду тебя уж много лет,Мой тихий блюз. Какую весть из дальних странПринес- надежду иль обман?Скажи мне, блюз, Зачем грустны глаза твои?Вновь о несбывшейся любвиПоет мне блюз. И покрывалом на домах- Тревожный сон, а на губах- Сирени вкус.Последний взмах усталых век...В одной горсти печаль и снегСмешал мой блюз. И тихо гаснет в окнах свет,И небо шепчет мне: "Привет..."И я смеюсь.Томится вечер за окномИ незаметно входит в дом,Как этот блюз. Сатурн В огромном дворце начинается бал,-Небесный ночной маскарад.Алмаз, изумруд, хризолит и опал,-Планеты в миллиарды карат Кружатся под звуки оркестра вокругБлестящего Солнца. И вотПред грозным владыкой склоняется вдругГалантный придворный- гавот. И Солнце встает, покидает свой тронИ вместе с изящной ЛунойТанцует беспечно. Ах, звёздный бонтонИ счастья мотив неземной! А там, за дворцом, начинается брод,И высится грозно скала.В ней келья монаха- невидимый грот-Темна, неприступна, мала. В ней мрачный Сатурн постигает закон,Что правит движеньем планет.Здесь нет ни постов, ни молитв, ни икон,Ни слез, ни веселья здесь нет. Доволен он строгою жизнью такой,-Трудами заполнен досуг.Но что же смущает надменный покой?То бала доносится звук. Внезапно картины танцующих парПред взором его предстают.И кажется тяжким познания дар,И келья- не дом, а приют. Зачем эта жизнь, если нет в ней любви?Зачем он опять одинок?Ужель никогда не совьют соловьиНад ним свой поющий венок? Ужель никогда не расскажет виноО дрожи сомкнувшихся тел?О, боги! Доколе ему сужденоВлачить сей убогий удел? И тёмной неистовой страстью томим,Идет ко дворцу, торопясь,Сатурн по болоту. И вьется над нимМетели унылая вязь. Всё ближе подходит к обители тех,Кого презирал до сих пор.Всё громче веселье, музыка, смех…Всё строже измученный взор. К монашеской келье дорога длинна…Покуда свеча не сгорит,Всё будет надменно стоять у окнаСатурн, как застывший гранит. Апокалиптическое Охрипшие ветры устали кричать О страхе, о смерти, о боли, о боли! Сын Божий снимает седьмую печать, И падает с неба Полынь… И уголья Вражды и насилия тлеют в ночи, Готовые вспыхнуть огнем беспощадным. И время органным рыданьем звучит, И вздыбилось море чудовищем жадным. И плачу печальной усталой Земли Надменно внимают безмолвные звезды. Из праха мы созданы,- знают они,- И в прах обратимся мы, рано ли, поздно. Страшна материнская тяжесть тоски! С ней сын человечий расстаться не волен. И ветры с Луной, растревожив пески, Опять захлебнулись словами о боли. Джаз Рассыпают хрустящие звукиБарабаны, труба, контрабас.Бьют по клавишам черные руки,Веселится насмешливый джаз. Головою качает болванчик:Пустота, медитация, дзен.Разлетается свинг- одуванчик,И хохочет лукавый джазмен. Белозубая скачет улыбка,И куда- то уносят меняРастворённые в музыке зыбкойПузырьки беззаботного дня. Исчезает раскрашенный броско,Кукловодом забытый вертеп.Остается лишь небо из воскаИ Меркурий, танцующий степ. Эльфийское Закатилась монета Солнца, и Луна распахнула свой глаз-любопытный, сияющий, детский…Запрокинутый профиль достиг полноты, наконец.Отряхнувшись от тяжкого сна, расцветают радостным блеском, поднимают головы дети Серебра и Воды. К ним стремится эльфийский гонец. Он в хрустальном бокале несет дивный крем ароматного знания.Сьешь кусочек,- спадет с твоих глаз и души пелена.Легким эльфом взлетишь, расплескаешь вино мироздания,лунный танец станцуешь и выпьешь бокал весь до дна. Бусы радости снова нанижешь на ниточку времени,и, взлетая к Луне, ожерельекинешь вниз- печальным и темным. Лови же, лови!Разорвется оно и внезапно- огнивом по кремню ли-Засверкают алмазные искры веселой и чистой эльфийской любви. * * * Взяла гусиное перо…Таинственно мерцает пламяВечерней смутою Коро,Как сталь, блестят прожилки камня,И роза с острыми шипами-В руках хрустального Пьеро. А в полумраке гулких сцен – Прозрачный танец тихих слов И чья- то тень, и шорох стен, И запах дня, и пыль цветов, И тяжкий плен полночных снов. Рубина сладкое виноДрожит в руках. Два робких шага-И вот бумаги полотноДымящейся залито влагой.И ненаписанная сагаСкользит задумчиво на дно Сознания... * * * Сегодня мой взор не к тебе обращен, серебрящийся диск.Сегодня мной завладеломудрое жаркое поле. Грозно нахмурится ночь,выпуская меня из объятий.Выйду, вдохну, задохнусь... Терпкая горечь полынинапомнит мне о забытом,-не сбывшемся, не сотворенном. Растворюсь в легких жестахтвоих касаний, о ветер,с тобой разделюпечаль вечных странствий. Вдохновение Лазурное облако, необъяснимоМанящее,- как неизвестность, как тайна,Лазурное чудо, скользившее мимо,Ко мне на ладонь опустилось случайно. И Музы нежнейшее прикосновеньеВо мне отозвалось мелодией бала.Лазурное облако лишь на мгновеньеКоснулось души и взлетело, пропало.. Меркурий Пьет вино Меркурий юный, Избалованный поэт. И, пощипывая Струны, Сочиняет менуэт. Невзначай Слагает оды И смеется над строкой, И записывает Ноты Он ленивою рукой. Стих рождается Мгновенно, Будто вспыхивает день, Будто вальсы Юной Вены Над землей скользят, как тень. - Люди смертные, Потея, Напрягают бедный ум. Что за глупая Затея- Избавляться так от дум. Как забавны Сочиненья, Что бесхитростный поэт, Не боящийся Забвенья, Именует: мой сонет. Ни к чему Рыдать и плакать, Ведь известно всем, везде- От рыданий Только слякоть На линованном листе. Улыбается Меркурий: «Боль и старость не для нас… Шабашу Словесных фурий- Наш насмешливый отказ». Разрывает он- О Боги!- Драгоценную тетрадь. Надоели Рифмы, слоги. Нынче время- торговать. Сочинитель Многогранный Преподносит нам сюрприз. Что за прихоть? Что за странный, Неожиданный каприз? Об искусстве Позабывший, Разорвавший все труды, Будто не слагавший Вирши,- Встал в торговые ряды. Неужели Променял он Свой изящный дар певца На профессию Менялы, Свет Луны – на блеск кольца? (Слышен тихий Стон гитары: Петь ужель не суждено?) Продает купец Товары: Ткани, золото, вино! Так невинно, Так лукаво, Да с приветливым лицом… Восхищаемся мы, Право, Предприимчивым юнцом. С равным пылом Предлагает Он и ткани, и стихи. Впрочем, Разница какая: Те да эти – неплохи! И зеваки Раскупают Моментально весь товар. Видит Бог, Не пропадает Хитреца лукавый дар. * * * Мы никогда с тобой не будем вместе.Я ухожу, меня зовет дорога.На черный бархат наших встреч - разлукаЛегла, как снег,- печальна и легка.Мы проиграли обе в этой битве.И отступая за черту забвенья,Мы не узнаем, как любовь прекрасна,Мы не узнаем, как любовь горька. И не изведав той пьянящей боли,Тончайшей грусти и такого счастья, Что каждый миг подобен умиранью, - Мы не узнаем, как любовь нежна.Минуя ревность и обиды рифы,Удачно выжив после шторма гнева,Мы не узнаем, как любовь опасна,Мы не узнаем, как любовь страшна. И в тишине звенящего рассвета,- На той границе между сном и явью,- От сладкой боли будет задыхатьсяНе наша страсть, сжигая все дотла.Чужая нежность, осушая слезы,Чужого сердца ласково коснется,Но пребывая в темноте печали,Мы не узнаем, как любовь светла. А в небесах, в сиянии безмолвья,Далеких звезд невидимый оркестрИграет судьбами и созидает Вечность,Читая звуки с нотного листа.Но мы не слышим музыки хрустальной.И укрываясь в подземельях страха,Мы не узнаем, как любовь прозрачна,Мы не узнаем, как любовь чиста. Струится время между наших пальцев.Все исчезает, даже не возникнув.И в наших душах, упустивших что- то, Растет тревога... и сильней тоска.И расставаясь навсегда, навекиТеряя то, к чему не прикоснулись,Мы не узнаем, что любви нет края,Что мы- бессмертны, и что смерть- близка. * * * Смеющийся деньв бокалы вино наливаети смотрит,как огненный ливень падает вниз,по коже скользити в моих замирает ладонях,-лукавый птенец,дитя покоя, тепла. Я слышу, как в синей траве собирает кузнечиксвой маленький замок из белых кирпичиков сна. Один только ветер-и белая нитка дороги.Одно только небо-и тихое солнце во мне. * * * Сказочные кружева сирениВ розовый закованы фарфор.А в лесу пугливые олениСлушают лягушек дикий хор. Сквозь густой кустарник еле виденВлажный, осторожный карий глаз:Не порвал бы тоненькие нитиТишины – певцов несносных бас. Музыка серебряных колечекОтразится в зеркале зрачка.…И запляшет бешено кузнечикПод ужасной сеткою сачка. Мои друзья " Douleur tu m'aimes..." Jean Cocteau Моя подруга боль,я знаю,меня ты любишь тихо, безответно,как любит терпеливая собакасвою хозяйку, дом и конуру.Порою ты уходишь, обещаявернуться,возвращаешься... и вотопять вдвоем, опять ведем беседуо том, о сем, о жизни, о надежде,о вечности... о смерти, наконец.Моя подруга боль, ты не даешь скучать мне,ты так разнообразна, прихотлива...Не потому ль, когда ты вновь приходишья тихо говорю:Входи же, боль. О, друг мой страх,и ты всегда со мною,-безмолвный, ледяной, угрюмый, темный,привычный, как дыхание, как сон.Ты принимаешь разные обличья,являешься ко мне под видом строгих родителей... иль в мантии судьи.А иногда приходишь в маске смерти,болезни, боли, старости... Порой -под видом вора, странника, убийцы,взбесившейся собаки, мотоцикла,насильника, начальника, соседаи странной тени вон за тем углом.Но чаще ты являешься – о, друг мой-в бесстрастной маске под названьем: жизнь.Входи же, страх. Подруга жалость,ты же, дорогая,должна сказать, весьма бесцеремонна.Встреваешь ты во все мои беседы, присутствуешь при встречах, расставаньяхс собой, с мужчиной, женщиной, мечтой...Когда же я сержусь иль обижаюсь,ты тут же предлагаешь, как услугу,свои сужденья, доводы, резоны...Но и тебя люблю я и встречаюприветливо, как друга. Так входи,входи же жалость. Мой милый смех,ты ближе всех, ты лучше, умнее всех, вернее и надежней.Ты знаешь, как помочь мне,и когдабессмысленны, бессильны боль и жалость,когда поспешно отступает страх,приходишь ты, приносишь облегченье,и радость, и надежду, и покой.Входи же, смех. Мои друзья,мы вместе совершаемстаринные нелепые обряды,которые какой-то весельчакназвал смешным и странным словом: жизнь.Хотя порой от вас я отрекаюсьи изменяю вам, дружа со счастьем,я все же вас люблю и точно знаю,-куда бы я ни шла, что б ни свершала,со мною вы всегда, повсюду, вечно:боль, страх и жалость,и мой тихий смех. Solitude Засыпает Земля, от потока воды занедужив,И внезапно тревога вонзает мне в сердце иглу.Из неясного шума дождя и серебряных кружевОдиночество ночи плетет паутину в углу. И пугливые шорохи стен задремавшего домаНезаметно сливаются с музыкой ветра и сна.За окном торопливо листает страницы альбомаЛюбопытная гостья печали и снега- весна. Никому не нужна моя нежность... В объятьях разлукиИсчезают забытые тени друзей и подруг.Из увядших цветов расставания, грусти и скукиОдиночество сердца свивает свой замкнутый круг. И задумчивых призраков темные строгие лица,Отступив, отражаются в зеркале спящей Луны.Покрывалом прощанья на черные тени ложитсяНепонятное чувство печали и чувство вины. А тоска по себе, как и вечная боль, и тревога,И тоска по любви,- это все лишь изгибы пути.На полотнищах времени тихо сияет дорога,Та, что мне предстоит в одиночестве жизни пройти. Но неверное время, скользя невесомым потоком,Слишком быстро течет, слишком резко меняет свой нрав.Мне бы только успеть прикоснуться к небесным истокам,К одиночеству ветра, дождя, к одиночеству трав... Мне бы только найти и постигнуть искомую страстноТишину бесконечных пространств и желанный покой,До того, как до сердца дотронется тихо и властноОдиночество смерти своею холодной рукой. И увидев, как время струится меж пальцев и тает, Я смогу наконец подвести своей жизни итог.Слишком поздно и медленно в нашей душе расцветаетОдиночества мудрости нежный печальный цветок... ...Мы- хранители боли, владельцы безмолвной печали, Мы играем с собою в опасные игры всерьез.Не познав завершенья, не помня того, что вначале, Исчезаем во тьме, распадаясь на атомы слез. И на тоненькой нити надежды смешно и убогоИсполняем последний свой танец в звенящей тиши, - Неспособные видеть гармонию в творчестве Бога,Неспособные чувствовать святость парящей души. И в пугающей бездне, ведомые властной судьбою,Мы неслышно скользим мимо вспышек сияющих гнезд.Нас встречает однажды и тихо зовет за собоюОдиночество вечности и одиночество звезд. Лилит Заливая светом залы, Во дворце своем царит Солнце… Преданны вассалы, Лишь угрюмая Лилит, Князем изгнанная, травы Варит горькие в саду. Ей, как видно, не по нраву Жизнь у черни на виду. И колдует, и хохочет, И беснуется она, И беду опять пророчит… Что за сила ей дана? Насылает ведьма порчу, Нарушает ход планет, Людям головы морочит Блеском славы и монет. Ею вызванные тени Вновь тревожат мой покой. Отгоняю мрак видений Я дрожащею рукой. И отравленное жаждой Сердце ноет и болит… В том краю изведал каждый Хоть однажды власть Лилит. Дождь Над почерневшею Землей колдует дождь. Смывает маски с наших лиц осенний дождь. Он видит много, но молчит, Он знает все, но лишь стучит По гулким крышам день и ночь,- печальный дождь. Он видит, как друг друга ждут, как верят в дождь, И как навек уходят- в ночь, уходят- в дождь, Как в серых каменных домах О стекла бьются боль и страх... Он видит много, но молчит, тот мудрый дождь. Из чаши неба влагу пьет звенящий дождь. И как дитя, смеется тихо странный дождь. Крещенный чистою водой Из драгоценной чаши той, Печаль и радость льет на землю светлый дождь. И нет конца ему, он вечен, этот дождь. Он в наших душах, в наших снах, осенний дождь. Пока прозрачная вода Не смоет горечь навсегда С усталых лиц, он будет лить, бессмертный дождь. Лунная сказка Снова возвращается колдунья, Мастерица песенок и снов. В колдовское время полнолунья Оживают души вечных слов. Бабочки лиловые летают, Разливают эльфы акварель, Безмятежно что-то напевает Пана серебристая свирель. Эльфы превращают звуки эти В сказочное кружево сетей. И смеются призрачные дети Над смешными играми людей. Хочешь, я подарю тебе Чем измерить печаль и безбрежностьНедоступной далекой мечты?Хочешь, я подарю тебе нежность, - Ту, что можешь понять только ты? Ночь зажжет нам венчальные свечи, И к звезде прикоснувшись на миг, Я увижу, как в зеркале встречиИсчезает мой черный двойник. Я сниму одиночества маскуИ забуду все темные сны.Хочешь, я подарю тебе сказкуО сияющем царстве Луны? И вдвоем за серебряной дверцейМы увидим влюбленности свет.Хочешь, я подарю тебе сердце, - То, что ждало тебя столько лет? Нас окутает в пору ненастьяТихой ласки изысканный мех. Хочешь, я подарю тебе счастьеИ звенящий безудержный смех? Мы познаем восторг обладанья,Ощутив безграничную властьОпьяняющей силы желанья...Хочешь, я подарю тебе страсть, - Этот внутренний жар и сплетеньеИсступленно схлестнувшихся тел,Эту сладкую боль и смятеньеНаших душ, преступивших предел? И вкусив заповедную сладостьОткровенно податливых губ, Мы рассыплем искристую радостьВ отголосках серебряных труб. Но решив, что любви нашей летоБудет длиться века и века,Мы забудем- в реальности этойЖизнь- изменчива, страсть- коротка. И однажды, причудливой теньюОтражаясь в зеркальных мирах,Я покину тебя... на мгновенье.Хочешь, я подарю тебе страх? Он придет, затаясь у порога, И посеет в душе исподвольОжиданье беды и тревогу...Хочешь, я подарю тебе боль? Ты узнаешь, мой друг, ежедневностьЭтой боли, стучащей в виски.Хочешь, я подарю тебе ревность,Беспокойство и чувство тоски, Непонятную грусть и усталость,И пустой, ни о чем разговор,И неловкую тихую жалость,Не знакомую нам до сих пор? И внезапно- так резко и страшно- Упадет с наших глаз пелена.Отрезвления горькую чашуМы осушим с тобою до дна. И в болоте обыденной прозыМы утонем, тропы не найдя. Хочешь, я подарю тебе слезы,Бесконечные слезы дождя? Упованья, мечты, идеалы, Все исчезнет в потоках воды.Нам останутся лишь ритуалыСтарой боли да новой беды. И теряя любовь, малодушноМы отступим под натиском бед,Исполняя покорно и скучно Отчуждения тяжкий обет. А когда все намеки на чувстваМы сумеем из сердца изъять,В совершенстве освоив искусствоНе понять, не простить, потерять,- Вот тогда, в откровенность играя,- Так жестоко и так невпопад- Мы себя же изгоним из рая...Хочешь, я подарю тебе ад? Что за темное страшное место!..Каждый здесь- и хозяин, и гость.Здесь мы- врозь, здесь мы больше не вместе.Хочешь, я подарю тебе злость? Исхлестаем друг друга цепямиУмирающей горькой любви,Словно звери, барахтаясь в яме,Утопая по горло в крови. И едва отыскав в этом тесномЛабиринте- доверия твердь,Упадем в расставания бездну...Хочешь, я подарю тебе смерть? Перед ликом распада и тленаОщущая холодную дрожь,Мы запишем в анналах ВселеннойНашей жизни привычную ложь. И влача слепоты нашей бремя,Мы умрем... и воскреснем опять.Хочешь, я подарю тебе время,Безмятежно текущее вспять? Легковесных секунд быстротечностьИ бессонные волны песка...Хочешь, я подарю тебе вечность, Ту, что так недоступно близка? Мы не в силах принять нашу скудостьИ не слышим той вечности глас. Хочешь, я подарю тебе мудрость, Изначально живущую в нас? Озаренье протянет нам четки,И в орнаментах странной резьбыМы увидим немыслимо четкийСокровенный рисунок судьбы. Нам откроются тайны движеньяТемноты, порождающей свет.Мы познаем закон притяженьяРазобщенных далеких планет. И любовь неизбывной волноюСмоет острое чувство вины,Принося нам блаженство покоя,Отрешенности и тишины... И тогда, осознав неизбежностьТех неистовых встреч и разлук,Я смогу подарить тебе нежность, Бесконечную чистую нежность,Невесомым касанием рук. Осень Ночь рисует печаль на лице уходящего летаИ холодною кистью обводит морщины вокругОзабоченных глаз, (увяданья старинная мета...)Побледневшей щеки и неясного контура губ. В разноцветный наряд из листвы и серебряных кружевОдевается дочь отступившего в битве Огня.И смеющийся дождь, как монеты, швыряющий лужи,Разгоняет печаль на лице уходящего дня. Женское Какая странная тоскаРазлита в воздухе тревожном.Дуга браслета так узка,Снять ожерелье невозможно. Напрасно пальцы над столомКонверт вскрывают аккуратно,-Бродяги, бросившие дом,Не возвращаются обратно. Луна Забросил алмазные сетиВ бездонное небо рыбак.Жена и голодные детиЖдут дома... Потухший очаг, Поникшая ива у входаВ убогий разрушенный дом...И, кажется, даже природаСмеется над ним, бедняком. Нет сил выносить эту пытку!Уж лучше неволя и плеть.Последнюю сделав попытку,Он тянет алмазную сеть. А в невод попала случайноНежданная гостья – Луна,Решившая, глупая, тайноВ ночи прогуляться одна. И смотрит рыбак в изумленьиНа дивный пылающий шар.(Юродивый в дальнем селеньиЗаметил тот странный пожар) Крепки шелковистые путы.Не вырваться… Слышит он вдруг:«Ужели ты злобный и лютыйМой враг? Или искренний друг? Ведь если отпустишь на волюМеня,- то получишь взаменВсех грез исполненье… и боле.Свободу – на грезы. Обмен. Открою тебе все секретыИ мир мой сияющий,- тот,В котором пажи и кареты,Где нет ни обид, ни забот. В том призрачном ласковом миреНе знают ни зла, ни добра.Там эльфы играют на лиреИз снега, цветов, серебра. Надежды мерцающий слиток,Мечты голубой водоем…Искристый любовный напитокМы выпьем с тобою вдвоем И снимем невинности маски,Возляжем на дивный атлас.Пьянящие страстные ласкиЛианой опутают нас… Там рады любому прибытьюЛуны, и отныне мой шагТвоей путеводною нитьюПослужит… А встретит нас Рак,- Мой верный, старинный помощник,Что ждет у небесной реки.Ужели те грезы, художник,Не стоят движенья руки?» И вот, очарованный речью,Рыбак разрывает свой шелк.И видит: безрадостный вечерЛампаду на небе зажег. Стремительной птицей светилоВзлетело. Дорога длинна.В бездонную ночь уходилаДалекая греза- Луна. …Сидит у поющего моряЛюбовник неверной Луны,Забыв о печалях и горе,И видит блаженные сны. * * * Ром и пунш в хрустальные бокалыОсень разливает невзначай.Маленькие снежные кристаллы(Им- увы!- неведома печаль) Шелковые выткали узорыНа полотнах черного песка.Акварель укрыла наши ссорыИнеем прозрачного мазка. Длится осень. Уж зима близка... Еле слышен горький стон вина:Радость встреч не исчерпать до дна. * * * Какою светлою печалью,Небесной музыкой какойНаполнен тихий, изначальный,Непостижимый твой покой. Ему знакомы те мгновенья,Когда ломается слюдаИ плещет в сумерках забвеньяГлубокой нежности вода. * * * Розмарин золотой,Оракул цветов,Маслянистой водойИзбалованных вдов Шаловливо обнялНапоследок меня.Алый бархат свой снялИнквизитор огня. Дрогнул сад. Правит балЕдкий дым. И поникРазоренный цветник. * * * Итак, Волна немыслимого жаркого безумьяВновь отступает прочь.Разрубленные ветви рук,Сплетенные, казалось бы, навечно,Отпрянули пугливо друг от друга,Засуетились жалко, торопливо,В надежде воссоздать былую стройность. И змеи разума свои открыли очи. Итак, Отхлынула безумная волна.Стеклянные холодные одеждыСтруятся складками, окутывают души,- Нагие в трезвом, резком свете дня.Уже бесстрастные, уже не мы,Поспешно надеваем сброшенные маски,А в прорези темно и страшно смотрит жизнь. Итак,Уже враги, уже чужие, Мы облачились в каменные ризы, Мы заковали в панцири сердца. Но под скрывающим лицо забраломНесбыточных мечтаний пеленаСтекает каплями с опущенных ресницИ растворяется в безбрежном море слез... ...А семена планет, рассеянные в бездне,Ведут неслышный вечный разговор,И звезд неумолимое движеньеСливается в медлительный волшебный танец. Ощущение осени 1 Уже подступили так близкопечаль и усталость,уже приближается что- то.таящее смерть. И мертвые листья с деревьевсрывает безжалостно осеньи вместе с хмелеющим ветромсмеется, смеется...Смотри:безмолвный ноябрь,владыка осенней дремоты,и звонкое солнце,и белое небо... и дым. 2 Земля засыпает... И все жея вижу- во влажную пашнюминдальные зерна надеждыбросает насмешливый бог. Не спи...А иначе- забвенье.Иначе- другие миры. Ощущение разлуки 1 Ты слышишь, песок утекает сквозь пальцы,его не удержишь, лишь ветерумеет свивать ожерелья,воронки слепые из пыли.Над осенью властен лишь ветер,один только ветер,не мы. Ты слышишь, слепящая пыльная лентатанцует под музыку ветраи тихо смеется, и плачет,и горсти песка нам бросаетв лицо. Ты слышишь, мой светлый?Ты спишь... 2 В том озере,наполненном прозрачной влагой,под куполом дрожащих векплывут песчинки, как осколкимоей тоски. А безмятежная волнаих поднимает, опускаетна дно. И там они рисуюттаинственные странные зигзаги...Спираль, уходящая в небо, и где- то над нами(или во мне?) звон падающих капель. Печаль,глубокая, как вода... * * * Я сегодня, быть может, не вежлива, Но ответь мне, всё знающий Бог! Кто опутал- глумливо, насмешливо- Нашу жизнь паутиной дорог? Отыскать в этом кружеве мыслимо ль Ту единственно верную нить? Лики жизни – жестокой, бессмысленной- Как с мечтою мне соединить? Усмехнулся. На возгласы глупые Нет ответа в театре теней. Равнодушно старухи беззубые Тянут пряжу мелькающих дней. Кислота беспощадного времени Выжигает узор на лице… И бредут музыканты из Бремена, Рядом с ними – в терновом венце… Петербург Азийским пыльным солнцем опаленный,Тоскует воздух. Тихая зимаВ ворота города вступает торопливо,И незаметно проскользнув дождем,В тени деревьев прячется лениво.От крыш ошпаренных отпрянул ветер душный,Вдали звучат однообразно, скучноТягучие напевы муэдзина… Я вспоминаю, как осенним днемВступала азиатским незнакомцемВ холодные надменные туманы.Властители бессонниц и прозрений,Их царственное сосредоточеньеВнушало опасение и робость. Дитя пустыни, чьи глаза привыклиК пескам, поющим лишь когда жараПрохладным сумеркам уступит поле боя,Ребенок Солнца, чьи сухие рукиЛаскали выжженные умершие травыИ горьким запахом надежды опьянялись, - С священным ужасом взирала, как небрежноОпустошается божественный сосудС небесной драгоценной влагой.Поистине безумное величье,-Роскошный бал танцующих тумановВ своем дворце устроил Князь Воды! И отражаясь в зеркалах- осколках,Разбросанных беспечною рукоюПо темному и влажному асфальту, Растерянно блуждала средь огромныхПространств, где звуки множились и глохлиВ пустых колодцах призрачных домов. И шаг за шагом следовали тениЗа мною величаво, неотступно,- То были тени умерших богов.Они кружились в бесконечном танце…Я слышала среди хрустальных звуковИх тихий шепот и прозрачный смех. Так незаметно путь мой направляли К Адмиралтейства золотому шпилюНевидимые циркули судьбы.И я предстала пред морским министром.Смотрел он недоверчиво и строгоНа дерзкую непрошенную гостью. То был неловкий первый миг знакомства.Как шпаги двух противников, скрестилисьЛучей вниманья узкие клинки.Насторожились, замерли, затихлиИзвечные соперники и братья,- Два древних бога: Солнце и Вода. Но вот стена слепого недоверьяВдруг рухнула и дружеские рукиОтбросили опасное оружье!Мы посмотрели тихо друг на друга,Ни слова не сказав при посторонних,И улыбнулись внутренней улыбкой, Внезапно осознав: свои! * * * Земля,ласкаемая ветром,одетая песком,омытая слезами облаков… Пылинка,утонувшая в своемподлунном горе,капляпрозрачной влаги… Печаль без края…Тише, тише,не надо крика… Сумерки 1 Смеющееся солнце засыпает.Густой туман окутывает землю.Я слышу шепот ветра и травы. И мир впадает в странную дремоту,В глубокое, как смерть, оцепененье,Которому как будто нет конца. Но все вокруг – иллюзия. ПотокиСияющей энергии струятся,Вдыхая жизнь в застывшие поля. И под покровом сумрачного мираСкрывается неведомый источник,Дарующий печальному – покой. Печаль… Тебя другим я оставляю.Врачуй их души. Я же с тишиноюНаедине сегодня остаюсь. 2 И кажется, еще одно мгновенье,Еще одно, безмерное, усилье,И я пресеку границы мира,Вернусь туда, откуда я пришла. Вода течет…И нет пути назад. Иоганн Себастьян Бах Раскрыта настежь и ручью подобна,Душа впитала отраженье звезд.И россыпи алмазных птичьих гнезд,Как перстни, расцвели на месте Лобном. И ткут свои воздушные силкиПарящие задумчивые грифы.Им ведомы иные сны и мифы:Любовь и страх равно им далеки. Ласкают ночь серебряные крылья,Тропой невидимой плывут меж лунных вех.Холодный и прозрачный тихий смехСпускается на Землю звездной пылью. Молчи. Внимая знакам, слушай:Там с вечностью повенчаны сады.И памяти тончайшие ладыПроснулись, музыки хрусталь обрушив. Сон или Нечто весьма изысканное С. Швейковскому Ко мне приходит в гости Сон,-Милейший юноша, поэт.Он в черный фрак a la bon tonОдет и смотрит сквозь лорнет. Его встречают у дверей,Он входит в залу, торопясь.- Oh, mon ami! – Из-за морейПримчался я. – Ужели, князь? - Я проскакал полсотни лье,Чтобы увидеть Вас, ma chere!Блестит жемчужное колье,И наполняется фужер. Играет Штрауса квартет,Танцуют гости вальс – бостон,Скрипит начищенный паркет…Ах, этот бал! Ах, мой bon ton! - Какое милое touché,Вы не находите, барон?- Не правда ль, стол a la fourchetВесьма изыскан? - Сам Нерон Не мог похвастаться таким.- Madame, откуда Ваш загар?Ужель из Канн? –Garcon, Аким,Изволь подать гостям сигар. И сизой струйкой вьется дым.Звучит пленительный Моцарт,Затем Бетховен, а за ним-И Бах. Шуршит колода карт. И мы беседуем о том,О сем, о третьем, наконец…Смех и веселие кругом.Но где ж поэт? И вдруг- мертвец Ко мне подходит. В этот мигВсе изменяется. – Нет, нет!-Я слышу собственный свой крик,Глухой и жалкий. Гаснет свет. Исчезли люди. Кончен бал.А из могил поднялся прах.И сердце ужасом сковалХолодный, дикий, мутный страх. И эту пытку оборватьНет сил. О Боже, не могуЯ ног от пола оторватьИ все ж бегу, опять бегу!.. Я знаю, чувствую, что врагВсе ближе… Слышу за спинойЕго дыхание. И мракУже сгустился надо мной. Уже холодная рукаСжимает горло. Слышен стон.Щеки касается щека.Я обернулась. Это ж Сон! Вот он снимает свой парикИ улыбается. Как гром,Звучит пощечина. – Шутник,Извольте мой покинуть дом! - Богиня, нимфа, Вы куда?..Простите, не со зла, любя…Я просыпаюсь. Вот беда.На кухне хлюпает вода.Да чтобы черт побрал тебя! Ветер Налетел безудержным вихрем,Растревожил волны деревьев,Рассмеялся раскатами громаИ исчез, унося в объятьях,-Листья! Листья! Листья! Испания Испания- жаркий рубинВ ладонях жестокого мавра.Испания, слышишь, трубитПронзительно рог Минотавра! Испания, меч обнажиИ кровь нечестивцев багрянымВином к алтарю возложи.Твой лоб, непокорный, упрямый, И прорези темных глазниц,И ярких страстей одеяния,И сила измученных лицПредстала пред Греком, Испания! * * * О, виола да гамба! О, музыки звонкая медь!Не сокроет приметы любви звуков плотная сеть.О, доколе, виола, страдать, сомневаться, опятьБезответное время терзать, поворачивать вспять, Отмечая на сердце рубцы еще ноющих ран,Видеть правду и все же лелеять блаженный обман,Давних встреч и прощаний цедить золотое вино…О, виола, сегодня - на миг!- мы с тобою одно. О, даруй мне, виола, свободу, даруй мне покой,Исцели от любви мою душу своей ворожбой.Ты ведь знаешь заклятье, виола, ты можешь помочь!Забери меня прочь, в свою тихую звездную ночь. Там я стану спокойна, я стану прозрачна, как свет,Будто не было этих, печалью отмеченных, лет,Будто не было боли, тревоги, разлуки, тоски…Станут мысли мои, как хрусталь, и чисты, и легки. Станет тело мое невесомым, как ветер, как пух.Станет ясным мой разум, от скверны очистится дух.И тогда я вернусь в этот мир, нелюбимый Творцом,Потому что пойму, осознаю, что это мой дом. Принимая страданье, как дань, снова жить научусь.Станет мерой моей только счастье и радость, не грусть.Так играй же, виола, прошу тебя, вечно играй!В твоей музыке – жизнь, в твоей музыке – свет, в твоей музыке – рай. * * * Я ли это живу и дышу?Или это мой черный двойник,-Озабоченный, жадный до сказокО пустых и ненужных вещах? Кто танцует опять в темноте,Прижимая к себе свою глупость,Свои страхи, мечты и желанья,Ожидание чуда и нежность,Одиночество, горечь, печаль?.. Я ли это? Иль кто-то другойВыпивает до дна мою радостьИ питает мгновеньями счастьяСвою вечную темную боль? Чья же тень заслоняет мне Солнце?.. Все тревожно, все зыбко Вечереет… И бренности сбросив оковыОкунается в сумерки мир все сильнее.Этот отдых ночной ему свыше дарован… Я иду, не спеша, по пустынной аллее. И плывет мне навстречу в холодном туманеОдиноко, печально деревьев армада.И при свете неясной луны амальгамойПроступает рисунок уснувшего сада. Снова осень пришла… Всё тревожно, всё зыбко…И везде, и во всем- аромат увяданья.К облетевшей листве с чуть заметной улыбкойПрикасается смерть своей легкою дланью. Тихо плавится время… И каплями ртути Застывает оно на вещах и предметах,Выявляя их смысл, проявляя их суть иОставляя нам знаки свои и приметы. И течет по сосудам моим сладкой влагойНеизбывное чувство тончайшей печали.Вспоминаю я детство, мальчишек ватагу,Голос мамы, зовущий домой, и качели… Вспоминаю я то, что ушло безвозвратно,Что ушло в никуда и назад не вернется.И печаль эту пьет мое сердце так жадноИ никак не напьется, никак не напьется… Да и может ли сердце насытиться болью?И способно ль оно отозваться на счастье?Я виною помечена, словно невольноК этой гибели дней оказалась причастна. Я с виною срослась, будто с собственной кожей, И не счесть мне её неприметных отметин.Как же жить мне всю жизнь с непосильною ношей:Я за всё и за всех в этом мире в ответе? Молчаливо иду я по листьям шуршащим,И печально поет вдалеке чья- то скрипка.Размышляю о прошлом и о настоящем…Всё неясно, как сон… Всё тревожно… Всё зыбко… Прощальное письмо В день, когда я уйду навсегда, будет сладко и тонко пахнуть жасмином.Это будет обычный будничный день, неприметный, подобный многим.Мир продолжит вращать скрипящее колесо повседневной рутиныИ, забыв обо мне, погрузится в свои рефлексии и монологи. Ты, конечно, тоже забудешь меня, без сомнения, тоже забудешь,-Не способно сердце людское скорбеть и печалиться бесконечно.Ты найдешь кого- то, найдешь непременно,- так устроены люди.Время- лекарь умелый, оно лечит всех, и тебя оно тоже излечит. Ну, конечно же, ты поплачешь немного, судьбу свою проклиная,Может год или два, а может и месяц (такое вполне возможно).А потом память обо мне- под влиянием скуки, гормонов и мая-Незаметно отступит во тьму, удалится поступью осторожной. Это, кстати, не так уж плохо, и я не в обиде на память людскую.Память- вещь весьма сомнительная и непрочная, ну, а впрочем,Даже если б смогли мы запомнить всё, состояньем рассудка рискуя,Есть ли в этом смысл? Ведь и память умрет, когда смерть нам поставит прочерк. А любовь… Что ж любовь? Это слово придумали люди… Зачем? Я не знаю …Может быть для того, чтоб избыть свое одиночество и тревогу.А возможно, затем, чтобы ею открыть врата вожделенного РаяИ на Страшном Суде оправдать свою бестолковую жизнь перед Богом. Так и бьемся мы тщетно о стёкла Вселенной,- неприкаянных душ мириады,-И несем ненавистный свой крест, и томимся духовной и прочею жаждой. Одинокие дети Земли, мы скрываем тоску по теплу за бравадой,Прикрываемся маской цинизма, отчаянно жаждем чудес… И однажды Я приду к тебе невидимкою, прикосновеньем безудержно нежным,Дуновением ветра, весенним дождем, ароматом сирени цветущей.Ты меня не заметишь, не вспомнишь и не почувствуешь, конечно,Поглощённая думами об обыденном и о хлебе насущном. Тем не менее, что-то заставит тебя в этот теплый медлительный вечерМолча сесть у окна с сигаретой и с чашкой горчайшего кофе «Мокко».Ты посмотришь на звездное небо, нервно обнимешь себя за плечи,И, внезапно вздрогнув, скажешь: «Как холодно… Как одиноко…» * * * Эпохи вливаются в Вечностькаплями туши,стекающей с кисти художника,имя которому – Время.

Перейти на страницу: