Сольная партия

– Все в порядке, Аза. Каждая дверь тщательно охраняется. У меня там на данный момент более пятидесяти человек – помимо полицейских, которые всегда присутствуют при больших скоплениях народа. Почти все из них в гражданской одежде и все вооружены. Я привлек даже волосатиков из „Команды призраков". Они стояли за билетами в общей очереди.

В холле зазвонил телефон. Бейкер вышел.

– Итак, как видишь, он никуда не денется, – сказал Фергюсон. – Пусть даст свой концерт. Как говорится, шоу не должно останавливаться. В любом случае, дорогой мой Аза, Четвертый концерт Рахманинова исполняется так редко. А то, что его играет Джон Микали в последний вечер „Променада", в музыкальном мире – событие первой величины. Я ни за что не хотел бы пропустить его.

Кэтрин Рили вышла из комнаты, резко захлопнув за собой дверь. Фергюсон вздохнул.

– Женщины и в самом деле престранные создания, не так ли? Интересно, чем такие, как Микали, привлекают их?

Бейкер вернулся с запиской.

– Судя по всему, тот француз, Девиль, который навещал Микали на Гидре, сейчас у него в квартире. Когда я запросил о нем французскую контрразведку, они решили, что я сошел с ума. Это один из наиболее известных адвокатов по уголовному праву в Париже. Однако они все же проверили его по компьютеру.

– Ну и? – поинтересовался Фергюсон.

– Есть один интересный факт, сэр. Во время войны он попал в плен к нацистам. Работал в лагере в Восточной Европе – на шахте. Выживших русские вернули в сорок седьмом году.

Фергюсон мягко улыбнулся и повернулся к Моргану.

– Что думаешь, Аза?

– КГБ?

– Возможно. Но их главной задачей в послевоенные годы было просочиться непосредственно в систему французской контрразведки. На мой взгляд, наиболее вероятный ответ – ГРУ. Судя по рассказам, у Девиля есть стиль, чего всегда очень не хватало людям из КГБ.

– Даже выходцам из Итона?

– Метко подмечено. – Фергюсон промакнул салфеткой подбородок. – Но такой человек, как Микали… Просто поразительно. Почему, Аза? Каковы его мотивы?

– Понятия не имею. Где он набрался опыта, сказать могу, но не больше. Он поступил в Легион в восемнадцатилетнем возрасте. Отслужил два года в Алжире, в десанте.

– Как романтично!

– Простите, сэр, – вмешался Бейкер. – Могу ли я поинтересоваться насчет Девиля? Вы хотите брать его сейчас?

– Минутку, суперинтендант. – Фергюсон повернулся к Моргану. – Думаю, Аза, сейчас тебе разумнее всего перейти в соседнюю комнату и помириться с доктором Рили.

– Иными словами, вы не хотите обсуждать свои планы в моем присутствии?

– Абсолютно верно.

Бейкер распахнул дверь в гостиную. После небольшого колебания Морган подчинился, и суперинтендант закрыл за ним дверь.

Кэтрин Рили стояла у камина, облокотившись о полку и глядя в огонь. Она подняла голову и поглядела на отражение полковника в зеркале с позолоченной рамой.

– Вы блуждали по аду без карты, Аза. Я не могла оставить вас там.

– Вам не откажешь в умении красиво выражаться, – ответил Морган. – Вот они, плоды дорогостоящего образования.

– Аза – пожалуйста! – Теперь в ее голосе звучала неприкрытая боль.

– Знаю, – хрипло бросил он. – Бешеная страсть охватила вас. Только к кому – к нему или ко мне?

Кэтрин не отрываясь смотрела на него. Ее лицо стало еще бледнее, и, когда она заговорила, голос ее дрожал:

– Как-то раз мы мыли вас, Аза. Мария и я. Сколько ран на теле? Пять? Шесть? И это только то, что бросается в глаза. Мне жаль вас.

Кэтрин отвернулась и прошла в соседнюю комнату. Фергюсон поднял голову. Бейкер резко повернулся ей навстречу.

– Могу я теперь уйти? – спросила она.

Фергюсон перевел взгляд на стоявшего в дверном проеме Моргана. Девушка шагнула вперед и встала перед ним, оперевшись руками о стол.

– Хватит! – твердо сказала она. – Я больше не могу этого терпеть.

– И куда вы отсюда направитесь, доктор Рили? – поинтересовался Фергюсон.

– В квартиру подруги в Доуро-Плейс. Там моя машина. А вообще я хочу только одного – как можно скорее вернуться в Кембридж.

Лицо бригадира оставалось спокойным, а голос звучал на удивление мягко.

– Таково ваше истинное желание? Вы абсолютно уверены?

– Абсолютно, – бесстрастно повторила Кэтрин.

– Очень хорошо. – Фергюсон кивнул Бейкеру. – Проводите доктора до машины, суперинтендант. Пусть ее отвезут по указанному адресу. В случае необходимости мы всегда сможем связаться с ней в Кембридже.

Кэтрин направилась к дверям, сопровождаемая Бейкером. Когда она взялась за ручку, Фергюсон произнес:

– Минуточку, доктор. Пожалуйста, не пытайтесь покинуть страну без нашего разрешения. Было бы очень неприятно, если бы нам пришлось помешать вам.

Ким внес накрытое блюдо.

– А вот и пудинг! – воскликнул Фергюсон. – Признаться, я начал опасаться, что кашевар о нем забыл. – Он сел и снова заткнул салфетку за воротник. – Весьма оригинальное блюдо. Пропитано коньяком. Попробуй, Аза.

– Нет, спасибо, – отозвался Морган. – Лучше я, если вы не возражаете, еще выпью.

– Пожалуйста. Рука сильно болит?

– Ужасно. – Морган не соврал и все же нарочно состроил гримасу боли, наливая себе щедрую порцию „Курвуазье".

Не успел он проглотить коньяк, как вернулся Бейкер.