Солнечная богиня

– Как там Степан Андреевич? – с любопытством спросил Пал Палыч. – Такой человек… Легенда, можно сказать!

– Да я его почти не вижу, – пожала Оля плечами. – Он лишь иногда из дома выходит, к обеду или ужину. А так все у себя сидит, работает. У него два помощника – Кристина и Кирилл. Кристина что-то вроде секретаря по литературной части, помогает ему материалы собирать, перепечаткой занимается, по архивам ездит и все такое… А Кирилл – он с экономическим уклоном. У Степана Андреевича же и ресторан, и собственный фонд, и еще много чего… В общем, дел невпроворот, – как могла, объяснила Оля. – Посетители чуть ли не каждый день бывают…

– Понятно! – засмеялся Пал Палыч. – Значит, старик еще о-го-го… А живешь там где?

– О, там дом не меньше нашего санатория! И куча всяких флигелей, пристроек… У меня комната во флигеле, очень уютная.

– У тебя? А Викентий твой где?

– У него своя комната. И у Эммы Петровны тоже…

– Надо же! Значит, с женихом в разных комнатах спите?..

– Пал Палыч! – рассердилась Оля. – Ну, а вам-то что за дело?.. Ей-богу, если вы будете все комментировать подобным образом, то я вам ничего, ни словечка больше не расскажу!

– Все, прости, прости!.. Понимаю, что у Эммы Петровны свои принципы, я ее хорошо знаю…

– Откуда? – буркнула Оля, вытирая салфеткой замаслившиеся руки.

– Она заходила ко мне сюда одно время, – Пал Палыч подергал себя за кустистую бровь. – Интересовалась, в каком случае человека можно признать недееспособным… – он усмехнулся.

Разумеется, речь шла о Степане Андреевиче.

– Она просто помешана на этом наследстве! – с досадой произнесла Оля. – Как будто ей жить не на что… И меня черт знает в чем подозревает! Но ничего у нее не выйдет – Степан Андреевич очень крепкий старик, и вряд ли кто-то сможет признать его недееспособным… Да, а почему она именно к вам с этим вопросом обратилась? – спохватилась Оля.

– Потому что я раньше работал психиатром.

– Что?.. – вздрогнула Оля. – Вы?..

– Представь себе, моя девочка. А что такого?.. – Он пожал плечами. – В самом деле, некоторое время после института я работал психиатром, но потом сменил специальность. Теперь я терапевт, как и ты… Эмма Петровна знала о моем прошлом, вот поэтому она ко мне и обратилась. Но, поверь мне, я тоже сразу ее раскусил и не стал обнадеживать.

Оля попыталась скрыть свое волнение. «К Юлиану Фаддеевичу я не пошла, но, может быть, мне стоит поговорить с Пал Палычем? Ведь кто-то же должен объяснить, что со мной произошло этой весной!»

– Почему… почему вы сменили специальность? – растерянно спросила Оля, желая продолжить этот разговор.

– Потому что… потому что это не мое. Не умею я быть отстраненным… – Пал Палыч смущенно прокашлялся. – Эмоции владеют мной, моя девочка, а врачеватель душ должен контролировать свое отношение к пациентам! Одним я слишком сочувствовал и даже свой телефон домашний давал, а к другим испытывал раздражение. Так нельзя! Собой не очень хорошо владею… Ты знаешь, например, что поведение психиатра не должно быть слишком спокойным, а взгляд – слишком пристальным? У бредового пациента это может вызвать дополнительные подозрения, а у депрессивного – тревогу…

– Знаю, знаю! – несколько нервно засмеялась Оля. – Да это, пожалуй, любого врача касается, не только психиатра…

– Но совет я до сих пор могу дать. Вот ты о чем хотела меня спросить?

– Я?.. – Оля снова вздрогнула. – С чего вы взяли?..

– Мастерство не пропьешь. И не забудешь… хоть лет тридцать прошло с тех пор, – глядя в сторону, спокойно произнес Пал Палыч. – Выкладывай, что там тебя мучает.

Оля вцепилась пальцами в край стола. Она испытывала крайнее волнение. «Но хоть кому-то я должна рассказать правду! И хоть кто-то должен меня выслушать…»

– В самом начале со мной случилось несчастье, – не сразу стала говорить Оля. – Я ждала ребенка и лишилась его – по собственной глупости. А потом, через некоторое время, вышла на улицу и…

Пал Палыч доброжелательно похлопал ее по руке:

– Ничего, ничего…

– …и потеряла память, – с трудом продолжила Оля. – Где я пропадала почти два месяца, понятия не имею…

Она рассказала всю историю до конца. Пал Палыч задал ей еще несколько вопросов, потом задумчиво подергал бровь.

– Пал Палыч, я сумасшедшая, да? – в отчаянии спросила Оля.

– Да нет… – он спокойно пожал плечами. – В моей практике было несколько подобных историй. Похожих, во всяком случае. Такое может случиться с любым. Ну, не с любым, а со многими… – тут же уточнил он.

– И что же это такое? – торопливо перебила его Оля. – Амнезия, да?..

– Да, – просто ответил он. – Скорее всего так называемая диссоциативная амнезия. В локализованной форме… В общем, я классифицировал бы твое состояние как острую реакцию на стресс. Такое случается с людьми, пережившими природную катастрофу, военные действия, несчастный случай, потерю близких… Нарушение памяти является способом борьбы с эмоциональным конфликтом или внешним стрессом. Это нормально. У тебя включилась защитная функция организма, а если бы не включилась, произошло бы физическое истощение. Ты потеряла ребенка и переживала…