Солнечная магия

Делать было нечего. Ни о каком лихом наскоке на лагерь, где находилось много здоровенных вооруженных снежников, и речи не шло. Оставалось применить второй вариант: скрытное проникновение. Потуже затянув пояс, Кукса слезла с дерева, улеглась на землю и стала ждать.

Вскоре стемнело окончательно, большая часть костров погасла. Трое часовых все еще торчали вокруг старого дома, но остальные снежники спали, улегшись прямо на земле по всему лагерю. Свет Госпожи-Луны рассеивался в окутывающем остров плотном сером тумане, он невесомым серебристым покрывалом окутывал землю, телеги и неподвижные фигуры, а в лесу, где слышались шорохи, скрип и шелест, цеплялся за кроны деревьев и дымными клочьями повисал на ветках.

Кукса ползла очень осторожно. Один раз она наткнулась ладонью на острый сучок, после чего долго лежала неподвижно, вращая глазами. Затем чуть было не попала головой в остатки почти догоревшего костра. Не смотря на все препятствия, она продолжала ползти, медленно и целеустремленно. Когда она преодолела уже большую часть расстояния, отделявшего лес от старого деревянного дома, возникла очередная проблема.

Несколько костров образовывали ряд, который начинался у края лагеря, а заканчивался почти в его центре, возле самого дома. Вокруг костров вповалку спали снежники. Можно было обползти их, а можно было попробовать просочиться между ними. Кукса подумала и избрала второй вариант. Плюсы его заключались в том, что он позволял добраться до дома быстрее, минусы – в том, что ползти пришлось прямо возле снежников.

Она обогнула два издающих громкий храп неподвижных тела, а потом здоровенный снежник вдруг зачмокал губами, перевернулся во сне на спину и раскинул руки, чуть не попав одной в костер. Заноза в результате оказалась лежащей между костром и вытянутой рукой снежника. От костра шел жар, а от снежника – холод. Она замерла. Снежник зачмокал губами и шевельнулся. Рукав рубашки затрещала от жара, материи начала чернеть, готовая вспыхнуть в любое мгновение. Кукса, затаив дыхание, двумя пальцами взялась за нее и очень осторожно потянула, отодвигая руку подальше от огня, чувствуя при этом, что рука с очень белой кожей холодна как сосулька. Снежник пробормотал что-то неразборчивое на незнакомом наречии. Рука его была тяжелой, как бревно. Кукса, закусив губу, продолжала тянуть, а материя тлела все сильнее. Наконец рука рывком сдвинулась, и снежник громко всхрапнул. Зашевелился, запричитал спящий рядом снежник – наверное, к нему в гости как раз заглянул какой-то кошмар. Ему ответил еще один, лежащий по другую сторону от костра, к нему присоединился четвертый, затем пятый. Вскоре вся центральная часть лагеря огласилась хоровым бормотанием, постаныванием, чмоканьем, скулением и сипом. Кукса замерла посреди какофонии всевозможных звуков, издаваемых двумя десятками глоток.

Постепенно они начали смолкать. Когда последнее почмокивание и невразумительные жалобы стихли, она еще некоторое время лежала не шевелясь, после чего медленно поползла дальше.

Приподняв голову, Заноза огляделась, встала на четвереньки и таким манером преодолела последний отрезок пути. Не вставая, она подняла руку и осторожно потянула в сторону деревянный засов, который запирал снаружи дверь.

Незамеченная ею тонкая нить, тянувшаяся от конца засова куда-то вверх, дрогнула. Раздалось шипение, что-то щелкнуло. Кукса, уже почти отодвинувшая засов, отпрянула и тут на нее упала сеть.

– А-ха! – откуда-то сверху свалилось трое снежников. Кукса уже выпуталась из сети, но один из противников обхватил ее за поясницу.

Из-за двери послышался шум и звон цепей, а Заноза вцепилась зубами в колено снежника.

– Слышите? – донесся наружу приглушенный голос кого-то лилипута. – Эй, Бобер, наверно там твою Куку бьют!

Звон превратился в скрип. Казалось, что внутри кто-то пытается освободиться от цепей. Кукса разжала зубы, фыркая и отплевываясь клочками материи. Снежник, сжимая ее подмышкой, высоко подпрыгивал на одной ноге, издавая при этом пронзительные звуки. Другие бегали вокруг, пытаясь ухватить извивавшуюся аксу. Громкие крики снежника разносились далеко над островом, рождая ответное подвывание волков, прячущихся где-то в лесу. По всему лагерю снежники вскакивали, хватаясь за оружие и спросонья не понимая, что происходит – однако, это не касалось устроивших ловушку Мармадука с Купидором. Они сразу же разобрались, что к чему, и теперь Купидор бежал к старому дому, а колдун, подняв над головой руки, что-то глухо бормотал. От его ладоней потекли потоки серо-голубого свечения.

Под мышкой снежника Кукса перевернулась головой вниз. Противник наконец выпустил ее и обеими руками вцепился в свое колено. Оттолкнувшись от земли, акса рывком перевернулась на спину и уже собралась было вскочить… но не вскочила. Сверху на нее были направлены три духовые трубки.