Солнечная Угроза

Холодно? Что ж, посмотрим ... Согласно моему термометру, ртуть должна колебаться между 27 и 28 °. Наконец, поскольку я согласен выпить, и особенно в бунгало, я не возражаю. Я согласился, кивнув головой.

Быстрым жестом она поднимает полотенце и начинает, кричит:

- Побеждает первый пришедший!

Я встаю и иду за ней без особых усилий. С таким же успехом можно оставить ей радость победы. Я оставляю за собой право смотреть, как она бежит, ее глаза прикованы к ее вальсирующей, которая прекрасно выполняет свою задачу и вальсирует с грацией, близкой к возвышенной. Это потрясающе. Я легко понимаю, почему этой высокой стройной блондинке удается выжать столько денег от фотографов от кутюр и нью-йоркских фотографов.

- Победила! - лучезарно говорит она, закрывая большую дверь внутреннего дворика. Давай, выпей, чтобы поднять настроение.

Она быстро поворачивается и коротким шагом идет к бунгало. Она не дошла до двери, так как ее лиф от купальника уже расстегнут. Придя в холл, она поворачивается ко мне. Это движение приятно покачивает ее грудь, и у меня сложилось впечатление, что их маленькие стоячие шипы оставляют в воздухе два очень непослушных вопросительных знака. Мишель пробегает кончиком языка по краю губ и почти воинственным тоном спрашивает:

- Сэр хочет?

- То же, что и мисс, - говорю я, кладя полотенце и устраиваясь в шезлонге.

- Хорошо, - отвечает Мишель. Будет два удара.

Затем она крутится на месте, проводит большими пальцами по нижнему краю бикини и наклоняется вперед, чтобы избавиться от них. Имею честь любоваться двумя сестрами-близнецами красивого светло-шоколадного окраса. Мишель - любительница полного загара. Она размахивает трусиками по комнате и исчезает за дверью кухни.

Через две минуты она возвращается, по стакану в каждой руке. На этот раз я могу полюбоваться лицевой стороной. Я уже знаю, это правда ... Но я думаю, что мне это надоест через некоторое время.

Это потрясающе, она ведет себя в наряде Евы с такой же естественностью, как если бы она была одета. Не скрывая себя и не позируя. Обычно, без сомнения. На работе с ней это должно случиться более чем дважды, что она сходит с ума на глазах у всех. Разве чтобы лучше меня пощекотать. В любом случае, если это то, что она ищет, она выиграла. К счастью, при покупке одежды я всегда обращаю внимание на качество. На данный момент ткань моего купальника доблестно сопротивляется сильному внутреннему давлению, оказываемому на нее. Пока Мишель протягивает мне кулак, ее темные глаза подвергают меня подробному обзору.

Она делает глоток пунша, щелкает языком, затем втыкает стакан между бедрами. Она смотрит на меня. Я буквально загипнотизирован движениями оранжевой жидкости, которая колеблется в середине песчаного пучка.

Внезапно мне хочется выпить море со всей его рыбой.

Я ставлю стакан на столик. В трусах мне становится все теснее и теснее.

- Если позволите, - говорю, - устраиваюсь поудобнее.

И я встаю, чтобы сделать это.

- Подожди, - нетерпеливо вмешивается Мишель. Я иду тебе на помощь!

Через полсекунды она ставит стакан и, как медная стрела, прыгает на меня. Прыгнула! трусы у меня на щиколотках. У меня не было времени сказать уф. Чувствуя, что наступил решающий момент, я медленно начинаю оттаскивать красотку обратно в кресло.

Но у нее другие планы. Она ставит одну ногу за мою и, кладя обе руки мне на грудь, толкает меня назад. Она застала меня врасплох. Внезапно это я ныряю в кресло, как подводная лодка с поднятым к небу перископом. Тонкие ладони милой бразильянки уже начинают интересоваться обращением с инструментом. Она идет медленно, медленно, как бы не прикасаясь к ней, если можно так выразиться. Она любит делать удовольствие последним, сука! Это быстро становится несостоятельным. Я чувствую, как желание бьется по венам и вискам. Почти больно. Я сжимаю челюсти.

Мое дыхание становится все более прерывистым. Я открываю веки, чтобы попытаться сделать точку.

Перед моими глазами колышутся два розовых соска.

Я хватаю один и почти с силой тяну, чтобы Мишель наклонилась надо мной. Моя рука наполняется гладким шаром. Ревнивый, его двойник тут же занимает место в другой моей руке. Как раз подходящего размера, не слишком много и не слишком мало. Они подходят так, как будто были созданы специально для этого. Мне не нужно много времени, чтобы понять, что что-то еще в Мишель, похоже, тоже было сделано на заказ.

Извиваясь, как змея, обвивающая дерево, она свободно опускается надо мной на колени, затем широко расставляет ноги, нежно хватает моего младшего брата и искусно ведет его к скинии, которую я видел ранее за его стаканом пунша.

Мишель опускает бедра, и мы оба издаем жалобный стон. Затем она начинает медленно вращать движения тазом, и я чувствую, как раздуваюсь, раздуваюсь в гостеприимном тепле ее святая святых. Это просто доказывает, что это все еще было возможно. Она сведет меня с ума, эта девушка. Я нежно массирую ее грудь. Она полностью отпускает себя, запрокидывает голову, закрывает глаза и хрипло кричит: