Солнечное эхо

– Спасибо, – профессор присел на кончик дивана. – Спасибо, ноги уже не те, все – таки восьмой десяток лет разменял! Василий Игнатович – моё имя и отчество, а если перечислять все мои академические звания и регалии, время много уйдет. Это на вашем, военном, языке, я в науке что-то вроде маршала буду…

– Похвально, весьма похвально, – полковник, покачиваясь на каблуках, сверлил взглядом ученого. – Так какова причина омоложения у этих, «кузнечиков», товарищ научный маршал?

При слове «кузнечики» на лице у профессора промелькнула недовольная гримаса, что не ускользнуло от внимания полковника.

«Ого, а профессоришка с гонором, это ничего, просидит возле зоны с годик, полтора, вот и столичной спеси и поубавится!»

– На ваш вопрос вот так сразу и нельзя ответить… тут несколько факторов, первое: сразу выключается механизм старения, потом что-то выдает команду почти всем клеткам тела – обновиться. Самое непонятное то, что это как бы массовое заболевание раком почти всех органов, только под строгим контролем мозга. Вот отсюда и новый организм. Происходит это в течение одного, максимум двух месяцев. У нас на полном серьезе обсуждалась идея, что изначально наши предки были такими вот хомофотикусами, но в результате генной инженерии, произведенной пришельцами, была выведена порода хомоэректуса, что означает «человек прямоходящий».

– Так, доизучались, господа ученые, пришельцев приплели, – полковник был явно не в духе,

– Скажите-ка мне, любезный Василий Игнатович, почему ваше изобретение нельзя использовать как оружие? И какая польза будет от того что на земле станет семь миллиардов вот этаких зеленых Кощеев бессмертных?

– Проблем с переходом человечества на питание от энергии Солнца достаточно много. Но, главное, представляете, им пищи нужно в тридцать раз меньше чем нам! И это не окончательные подсчеты, ведь мы смогли замерить эргономику только у Ирины Горбунковой, а она редко видит солнечный свет, да и то через стекло, а это не весь спектр. Если экстраполировать результаты визуальных наблюдений людей из зоны, то пищи им нужно меньше в 50 раз, чем нам с вами!

– В ресторане в пятьдесят дней один раз посидел и снова настолько же дней без пищи? – усмехнулся полковник.

– Нет, Николай Павлович, все не так, вы можете посещать ресторан хоть пять раз на дню, а вот пищи вы скушаете в пятьдесят раз меньше чем сейчас!

– Жаль, а то я так люблю хороший бифштекс да ещё, если с хреном! – полковник, наконец-то покинул свой наблюдательный пункт у окна и подошел к столу.

– Василий Игнатович, почему эта Надежда не заразила кучу народа, когда убегала от нас? Со сколькими она могла контактировать, когда добиралась до автостанции, опять же попутчики в автобусе, да и из деревни люди могли уехать куда-то…

– Тут случилось пока непонятное для нас явление. Споры фотоцитов, которые выделяли как объект №1, так и Надежда, оказались практически не жизнеспособными. В эксперименте над Ириной Горбуновой, мы выяснили, что она практически не опасна, передача фотоцидоза от неё возможна при длительном контакте, буквально нужно внедрить их в кровь. Иначе они не проживут и долей секунды. Да и в организме у Горбуновой мы легко подавляли их развитие слабым раствором йода…. Когда Надежда появилась в Клюевке, то, очевидно, тетя её пыталась лечить местными травами. Произошло то, что принято считать счастливым случаем, да что там, счастливым это случайность, одна на миллиард, может и больше! Фотоциты просто получили необыкновенные свойства и живучесть! Получив сигнал от местного фельдшера, санэпидемстанция сразу же поставила в известность местное отделение ФСБ, и было принято решение о полной изоляции деревни, о создании вокруг неё зоны отчуждения, и это дало нам возможность вести визуальное и бесконтактное наблюдение. Пока мы суммируем телефонные отчеты местного фельдшера и готовим вакцину.

Полковнику явно наскучила лекция профессора, он кивнул головой и снова подошел к окну.

– И пока вы суммируете да готовите, мы сидим в этой глуши! Кстати, вы знаете, что у них там – кивок головой в сторону зоны, – имеется домашняя живность? Зачем она им?

– Это просто объяснить. Деревня, люди привыкли держать скотину, возится в огородах…

– Вот именно – деревня! – последнее слово полковник произнес с явной иронией.

– Им и есть не надо, а они все туда же – коровка, огород, курочки. Куда они продукты девают и заражены ли они?

– Нужно было снабдить их рацией, – вставил реплику профессор.

– Да какая рация? Там одни старики и старухи! – усмехнулся полковник, – Впрочем, какие они старики? До каких пор может происходить омоложение? Надеюсь, им ползунки не понадобятся?

– Не понадобятся! По нашим наблюдениям омоложение имеет границы, хоть и размытые, но прослеживаются вполне ясно – это от 20 до 25 лет. Золотая пора свершений, добавьте сюда, что остается весь жизненный опыт, и вы получаете человека способного на большие дела, грандиозные свершения!