Солнечные искры

– Я юридически заверил наш договор, – отозвался он с ослепительной улыбкой, подходя ко мне и протягивая лист бумаги. Несколько десятков пар глаз уставились на нас с большим интересом.

– Что у вас за договор? – первым опомнился Димка. – Эй, Бурундукова, ты что, замуж выходишь, договорчик составили?

– Нас пригласите? – подхватил кто-то из его дружков.

– Свидетелем меня сделаете?

– Отпразднуем?

– Конечно, ребята! А сейчас я вынужден забрать мою девушку, – тем временем Дэн передумал показывать мне бумаги, взял меня за руку и уволок в коридор под улюлюканье пары обезьян.

– Чего тебе, псих помешанный? – уставилась я на Дэнва, на манер веера обмахивающего то меня, то себя своими бумагами.

– Это наш договор, – скромно потупил взор он.

– И что? Не смей его показывать людям. Засмеют, – занервничала я.

– Я его юридически заверил, – развязно провел Дэн листком бумаги по моей щеке. – Ты обнимешь меня за это, моя Клубничная фея?

– Чего ты сделал? – чуть не упав, я вырвала документы и убедилась, что они и впрямь юридически заверены каким-то недоделком, которому по ошибке выдали юридическую лицензию. – Что? Ты? Сделал?

– Заверил его юридически. Теперь мы несем ответственность за свои действия и слова. В нашем соглашении все прописано.

О, какими же эпитетами я наградила этого недоумка с копной шоколадных волос. Какой же я злой была и озадаченной вместе с тем!

– Почему я это сделал? – вещал между тем Смерчинский, прервав меня. – Чтобы уберечь наш план от провала. Ты нарушила едва ли не все условия нашего договора, Чип. Я хотел заверить наши партнерские отношения. Всего лишь.

– Всего лишь? Ты, дебил, ты что сделал? Как такое возможно? Какой кретин станет заверять ЭТО?! – разоралась я на радость тихонечко выползшим из аудитории одногруппникам. – Это противозаконно и вообще нелегально! Эй, – вдруг всмотрелась я в документы, в которых добавилось несколько пунктов, в том числе и санкции за нарушение соглашения, и прочая ерунда. – А почему у тебя два экземпляра? Мой ведь дома хранится!

Улыбка у Смерча стала краше прежнего.

– Понимаешь, Марья, ты перепутала и взяла с собой простой образец, неподписанный… Тот, с твоей подписью, оказался у меня, а роспись у тебя такая простая…

– Я тебя сейчас повешу, – протянула я руки со скрюченными пальцами к шее Дениса. – Нет, задушу. Выброшу из окна…

– Тихо, – вдруг произнес Смерчинский. – Там Ольга и Клара.

Я обернулась и тут же узрела разговаривающую напротив нас парочку. Никита, как всегда, одетый со вкусом и изысканно, внимательно слушал Ольгу, не сводя с нее глаз. А она, теребя его за ворот модного клубного пиджака, застенчиво вещала о чем-то.

Я тут же перестала ругаться и стала тихой, как церковная мышь во время проповеди.

– Мы пара, и мы без ума друг от друга, – почти не шевеля губами, проговорил партнер, пряча документы. – Иначе погорим.

Его слова меня отрезвили.

– Мой милый! – возопила я тоном душевнобольной, вышедшей на прогулку, и положила Дэнву на грудь руку. И вовремя – в это время нас заметила Ольга. Так как сегодня я еще не видела ее, мне пришлось улыбнуться (ну и желчная же вышла улыбка!) и крикнуть ей: «Привет!» Дэн только чуть склонил голову в знак приветствия.

– Я тоже тебя обожаю, – громко и внятно произнес Дэнв, обнимая меня. Сейчас орел с особым удовольствием нагадил бы на его противную голову.

– Ты мой котеночек, – точно таким же тоном отвечала я ему, стараясь посильнее ущипнуть за спину, делая вид, что крепко обнимаю его.

Наша парочка вновь завладела вниманием друг друга. Но изредка Оля почему-то глядела в нашу сторону.

«Че палишь?» – хулигански, аэрозолями, написали на большом мысленном экране мои мысли, став мгновенно бордовыми.

– Тебя ожидают штрафные санкции. За то, что ты напоила меня, – шептал он. А Князева все продолжала смотреть на нас. Так как я стояла напротив, одногруппницу мне было видно хорошо. Иногда мне казалось, что она, словно бы нечаянно глядя в нашу сторону, начинает загадочно улыбаться.

– Какие? – сквозь зубы спросила я.

– Я подумаю над этим, – пообещал Сморчок, не подавая виду, что ему больно от моих «нежных» объятий. – А документы заверял мой друг-юрист. И они имеют кое-какую силу, девочка моя. Надеюсь, больше глупостей совершать не будешь.

Наверное, он мне врал, но на какое-то время стало все равно. Приятно, когда тебя обнимает кто-то надежный, не так ли?

– Надеюсь, мы поженимся и ты станешь воспитывать троих наших детей, – отвечала я ему, не открывая глаз.

– Непременно, непременно. Я хочу четверых.

Подошедшая к нам староста, которая хотела сказать мне о том, что меня зовет преподаватель, даже дар речи потеряла.

Естественно, об этом она всем растрепала своим длинным языком…

Ненавижу сплетников.

И Смерчинского.