Солнечный город

– Не, так не пойдёт, Толя! – говорил хриплым голосом один из мужчин, небритый и в серой кепке. – Проспорил, гони фуфырь.

Женя не знала что такое фуфырь, но она поняла, что от папы что-то требуют. Девочка подбежала к отцу, схватила его за руку и тихо, но не по-детски твёрдо сказала:

– Папа, пошли домой! Ну их! – и следом выпалила фразу для недобрых дядек. – Нас мама ждёт. Она у нас строгая.

– Слышь, пацанка, – присел на корточки мужик в кепке, – мы тоже строгие.

– Так! Всё! – прервал беседу папа. – Я домой, возьму деньги и вернусь.

– Не, Толян, у нас времени нет. Пошли в лабаз. В долг договоришься.

Папа опустил голову и с усталой улыбкой посмотрел на дочку.

– Иди домой, Женя. Я скоро приду.

– Нет! – Женя вцепилась в папину ладонь. – Я с тобой.

Анатолий громко вздохнул и пошёл, держа Женю за руку, в магазин. Мужчины шли следом. Папа дёрнул за ручку скрипучей, покрашенной в безобразный коричневый цвет двери, и зашёл с Женей внутрь. Мужики остались на улице. Папа пошарил по карманам, достал маленький блокнот и вырвал из него несколько листков. Женя никак не могла понять, что он делает. Если собирается что-то покупать, то нужны деньги. Причём тут листочки из блокнота?

Анатолий стал бесцельно разглядывать витрину.

– Пап, – тихо, почти шёпотом сказала Женя, – надо очередь занять.

– Не надо, дочь. Иди, выбери себе вон там конфетки, – папа показал на витрину в другом конце зала.

Две женщины переложили покупки с прилавка в большую сумку, попрощались с продавщицей и вышли. Женя выбрала конфеты и повернулась, чтобы показать папе, какие она хочет. Тут она увидела, что продавщица сняла с витрины две бутылки водки и поставила их перед папой. Анатолий повернулся к Жене.

– Выбрала? – тихо, каким-то чужим, незнакомым Жене голосом, спросил папа.

– Да, – Женя показала на лоток с «Мишкой на севере».

– Полкило, – тем же чужим голосом приказал папа продавщице.

Женщина, будто заторможенная, свернула бумажный кулёк, бросила туда несколько горстей конфет и, даже не взвешивая, подала Жене. Девочка взяла конфеты и опять повернулась к Анатолию. Он медленно протянул продавщице листочки из блокнота, кивнул Жене, что надо уходить и напоследок сказал:

– Сдачи не надо. Спасибо.

Продавщица кивнула и присела на табуретку с бумажками в руке. Папа взял водку в одну руку, другой за руку Женю и вышел из магазина. Отдал обе бутылки ждущим у входа мужикам.

– В расчёте, – сказал он и повёл Женю домой.

– Пап, – спросила Женька, когда они отошли подальше от вымогателей, – а почему тебе тётя отдала конфеты без денег.

Анатолий остановился и посмотрел на Женю сверху вниз.

– С чего ты взяла. Я ей деньги дал.

– Не-а! – помотала головой Женя.

Папа подвёл Женю к лавочке, усадил ее, а сам сел рядом.

– Ты что-то перепутала, Женька, – убеждал он дочку.

– Я видела. Ты ей простые листочки дал.

– Глазастая, – папа покрутил головой. – Ты, Женя, никому не говори, ладно?

– А разве так можно? Мама всегда деньги даёт.

– Так нельзя, доченька, – папа гладил Женю по голове. – Я завтра принесу в магазин деньги. Просто так надо было сейчас.

– А если я захочу мороженого, я могу дать тёте бумажку? А потом ты или мама принесёте ей деньги. Так можно? – не отступала девочка.

Анатолий не знал, что на это ответить. Скажи он «нельзя», тут же продолжится допрос. Скажи «можно», завтра Женя пойдёт с листочками бумаги по магазинам. Он хорошо знал свою дочь. Это был ребёнок не от мира сего. Один только её пронзительный взгляд вызывал у отца и улыбку, и некий трепет.

– Не надо, Женька, – папа стал очень серьёзным. – У тебя не возьмут такие бумажки.

– Почему?

– Это фокус. Я умею его делать, а ты нет. У тебя будут неприятности.

– Научи меня такому фокусу, – потребовала Женя. Не попросила, а именно потребовала.

Анатолий увидел в черненьких глазках Женечки что-то дьявольское. С каждым разом он убеждался, что его дочь далеко не простой ребёнок. Она особенная. Она способна на поступок. Анатолий сдался.

– Научу.

Женя кивнула, спрыгнула с лавки, взяла Анатолия за руку и потянула за собой.

– Мама ждёт. Сейчас будет тебя ругать. Ты не бойся. Скажи, что больше так не будешь.

То, что Анатолий учит дочь азам гипноза и простейшим фокусам, он скрывал от Софии. Он и свои-то способности не особенно перед ней раскрывал. Папа научил Женю многим «трюкам». Позже, когда она уже станет старшеклассницей, Евгения будет умело использовать эти навыки. А пока она только училась. Копировала папу и, как требовал отец, никому об этом не говорила.

Однажды Женя спросила отца:

– А Сашку ты тоже научил?

Анатолий молчал. Он подбирал нужные слова.

– Понимаешь, Женечка, – взяв руку девочки в свою ладонь, ответил Анатолий, – для того чтобы научиться гипнозу, надо иметь способности. Вот у тебя они есть. А у Саши нет.

– Поняла. Наверное, потому что он злой.

– Почему злой?