Солнечный листопад-1 (ч.1-6)

   Ближе к полуночи, как и договаривались, пришли все. Мама выбрала полянку поровнее и не так сильно занесенную снегом за день бездействия сторожа-дворника, села в серединке, вокруг нее многослойным кругом расселись остальные. Она потребовала отчета от каждой группы, и получила его. Группы, пошедшие вправо, представили наполненные наполовину мешки. Группа, ушедшая в одну сторону с нами - тоже самое. Ну а мы... наш мешок, как всегда, был полон до краев! А разве может быть по-другому, когда в "битву" вступает мама? Многие понуро опустили голову, но сокрушались недолго - шанса выиграть у них не было, и участвующие это знали.

   Ежегодно победителю отдается его мешок, без дележки с остальными. И еще плюс часть от всего количества конфет - мешки всех групп вытряхиваются, а общая кучка честно делится на всех. Мама обнялась с мешком, никому его не доверяя, и, не утерпев до дома, стала командовать делением остальных конфет. Их вывалили прямо на снег... со стороны смотрелось внушительной такой кучкой. Соблазнительной... Меня шлепнули по рукам и обвинили в ничего не делании. И дали только горсть, причем мою, а она маленькая, конфет. И отправили гулять, а все вновь сгрудились над кучей, даже мама и бабушка, совершенно про меня забыв. Решение было мамино, а она главная, и значит - все ее поддержали. А меня - никто.

   Я обиделась. Всерьез. Но спорить было бесполезно.

   Ну... ну и пусть! Я вздернула голову и ушла в противоположный угол площадки. Еще с детства помню - там росло высокое раскидистое дерево. Ветки располагались высоко, и я, тогда еще совсем мелкая, не могла до них достать даже в прыжке. Но не теперь. Физкультура всегда была не моим коньком, но лазать я любила и умела. Да что тут уметь, когда ветки растут так близко друг от друга? Словно по лестнице взбираешься... Я оседлала толстую ветку на высоте второго этажа и выплюнула хвостики конфет в подставленные ладони - пришлось зубами держать, чтобы руки освободить. Развернула и отправила в рот все поочередно, не чувствуя вкуса. Я была обижена. А еще, когда конфеты кончились, помянула это дурацкое пальто за отсутствие карманов. Все добытое осталось у Немрина... А он...

   Он оказался не так уж и далеко. Со своими страданиями я не услышала, как скрипел снег, предупреждая о приближении. Я вообще заметила парня только когда он устроился на ветке чуть ниже моей. Да уж, впервые я могу не ломать шею, задирая голову, чтобы посмотреть в зеленые глаза.

   В груди появилась предательская радость, что он не бросил меня.

   Новенький разложил на коленях все наши богатства и протягивал попеременно то пирожки, то конфеты. Я сметала все - кушать хотелось. Вкусно... с ним вкус начал чувствоваться снова. Горка фантиков все росло и росла, девать ее было некуда - ну не мусорить же в родном садике! - поэтому она была нагло отдана обратно.

   В этот вечер он редко говорил, и это было странно, непривычно, подозрительно. Хоть и улыбался как прежде.

   Парень окинул взглядом окрестности, а посмотреть было на что. Детсад построили на самой высокой точке и вид, особенно с дерева, открывался на весь поселок, ну разве что только здание детсада немного мешало. Дома, с занесенными крышами и дымок, поднимающийся из труб... ведь все читали в детстве сказки? Нет, не с Иванами-царевичами, то которых на куски нарезали, то они резали кого-то... Другие. Добрые. Вот там такие же домики были, нередко нарисованные на страницах между текстом. Дальние поля, бескрайние белоснежные равнины, изредка поднимающиеся в холмы... когда смотришь на них, появляется ощущение такой же бескрайней свободы.

   - А ты любишь высоту, - говорит парень, запрокидывая голову и касаясь макушкой древесной коры. Я киваю, соглашаясь. Забираясь на высоту ты отрываешься от земли, грязь чужих эмоций, амбиций, требований, условностей и правил общества тебя больше не касаются. Ты - свободен, и как же пьяняща эта свобода!

   Жаль только, что она недолга.

   - Знаешь, Сонь, - задумчиво говорит Немрин, поворачивая ко мне голову, но смотря из-под опущенных век куда-то вбок, вдаль. И выражение лица у него совершенно нечитаемое. - Здесь ощущаешь себя немного птицей, которая присела на ветку, чтобы окинуть цепким птичьим взглядом поля, выбирая дальнейший путь. Но птица присела совсем ненадолго - простор манит все сильнее, и она срывается с ветки, расправляет верные крылья навстречу своему пути. Своей свободы. Она просто летит. И ни о чем не думает.

   Было странно слышать от него слова, какие ни разу не слышала прежде. Сказанные тоном... мечтателя? Никогда бы не сказала, даже зная его почти три месяца, что Немрин мечтатель. Не похож.

   Интересно... сколько же тайн скрывается в этом странном человеке?

   - Интересное мнение. - И, подумав, добавила: - Я думаю почти так же.

   На лице парня появляется мягкая улыбка, и я удостаиваюсь лукавого взгляда полуприкрытых глаз.

   - А как же иначе? Ведь мы с тобой похожи.

   Зеленые глаза как два бездонных моря. Они только прикидываются безобидными, а на самом деле коварны как топи: засмотришься на манящую гладь и не заметишь, как утонешь.