Солнечный огонь

- Хотите знать мое мнение? Думаю, я разгадал тактику действий власти в событиях 1905 года в Закавказье. Я специально в Баку ездил и попал туда как раз в тот горячий день, когда армянские боевики расстреляли конку, где большинство пассажиров были ремесленники и рабочие-азербайджанцы. Многое я тогда увидел собственными глазами, Владимир Феофилович. И тогда же понял: власть не боялась беспорядков на национальной почве. Она на них закрывала глаза. Ей нужно было сбить пламя настоящей нешуточной социальной борьбы. У дашнаков была своя цель, у власти - своя. А вот кто кого использовал - это вопрос! Ни солдат, ни казаков на улицах Баку во время стрельбы и погромов не было. Они словно самоустранились... Я спрашивал полицию, которая пряталась по подворотням: "Почему не вмешаетесь?" Отвечали: "Приказа нет". Всем им было плевать, сколько трупов валялось в городе. Главное - остановить забастовки, снять все требования поднять зарплату, улучшить условия жизни... Газету Топчибашева "Каспий", где пытались писать правду, сразу обвинили в панисламизме. Но во многих бакинских газетах тогда все же успела проскользнуть догадка о "сговоре" жандармов с дашнаками. Азербайджанским рабочим и местным русским, чтобы втянуть их в беспорядки, кто-то внушил мысль, что армяне хотят поставить своего государя, а потом примутся за них... Город тонул в слухах, как лодка в бурном море, - Аркадий помолчал и продолжил: - Знаете, как пожар тушат в лесу? Встречным огнем... Здесь поступили именно так. Дашнаки и распоясались. Только зря власть лелеет пустые мечты - загнать этого джинна обратно в бутылку. Армяне почуяли ее слабость и теперь будут добивать ее, как шакалы...

- Значит, это была чудовищная игра? - вырвалось у потрясенного Маевского.

Аркадий сокрушенно махнул рукой. Опять огляделся. В духан с шумом вошла большая компания грузин. Молнией носились по залу подавальщики, накрывая все новые и новые столы.

- Я пытался намеком хоть что-то написать об этом в "Кавказе", но редактор мне прямо сказал, что судьба Величко его не привлекает. С тех пор, я замечаю: за мной следят... - совсем шепотом сказал молодой человек. - Боже мой, - печально продолжил он, - я как вспомню Василия Львовича!.. Сраженный в борьбе со всякою неправдою, внезапно и грубо оторванный от заветной работы, без денег, больной... В непроглядную бурную ночь на 1 января 1900 года, подвергая опасности свою жизнь, ехал он на лошадях в жуткую метель по Военно-Грузинской дороге из Тифлиса во Владикавказ, торопясь поспеть к поезду на Петербург, чтобы спасти от темной интриги хоть свое доброе имя... Так и вижу, как он переваливает через Кавказский хребет... С единственным багажом - последними номерами "Кавказа"... А вокруг - красные флажки, предвестники грозных завалов... Знаю, он забыл и горе, и тяжкую обиду, весь уйдя в мечту о России, о преданном ей служении...

- Они разорили его? - тихо спросил Маевский.

- Конечно! - Аркадий опустил голову. - Доносами на него завалили Тифлис и Петербург... На карте стояла честь его имени. Пришлось немедленно уезжать в столицу. Для выплаты заключенных при внезапной сдаче газеты займов ему потребовалось заложить свое родовое имение в Полтавской губернии, а просить о возмещении убытков он не стал из природной гордости. Словом, его буквально выдворили с Кавказа, обвинив в подстрекательстве к бунту... Вся эта история подорвала его сердце, и он умер внезапно чуть ли не день в день четырехлетней годовщины своего изгнания из Тифлиса. Мой брат присутствовал при его кончине. Среди его последних слов было: "Работают исподтишка..." Вы понимаете, кого он имел в виду...

- Значит, для власти революционеры революционерам рознь. И можно убивать безнаказанно средь бела дня губернатора ключевого для Кавказа района... - задумчиво обронил Маевский.

- Но Накашидзе не просто убили. Его казнили демонстративно. Три часа пополудни, центральная улица Баку и взрыв такой силы, что от кареты остались клочья... Никто даже не преследовал убегавшего террориста. Погибли еще слуга, кучер и случайный прохожий. Потом были убиты Махмедбеков, Микеладзе, Шахтахтинов - все добропорядочные люди. Убиты лишь за то, что организовали отпор погромщикам. Представляете, Владимир Феофилович, бакинский домовладелец Рустам Гасанов во время беспорядков укрывал восемь армянских семей, около пятидесяти человек, так и его строения подожгли дашнаки. Хотел я опубликовать этот факт с фамилиями в "Кавказе", но редактор не дал. Страх сковывает людей. Однако нигде в Закавказье армяно-азербайджанские столкновения не были столь яростными и кровавыми, как в Карабахе и Шуше. Там уездом руководил племянник убитого Накашидзе. Досталось и ему... Его армяне ненавидели. Мусульмане потеряли убитыми в одной Шуше более 500 человек. Благодаря дашнакам, все это напоминало настоящую бойню.

- И никто не писал про это...

Аркадий горько засмеялся: