Солнечный огонь

И я рассказал ему то, что видел в 1905 -1906 годах в Баку, Зангезуре, в Тертере...

- Но почему так... происходило? - с трудом выговорил он.

Излагать даже вкратце историю армян мне не хотелось. Меня давно поражало в русских, что они совсем не знали народы, которых собрали, завоевали, соединили в одну страну, называемую Российской Империей. Они благоволили к тем, кто, как им казалось, становился похож на них, укреплял и поддерживал общие государственные задачи, и не вникали в то, что у сегодняшнего союзника, заверяющего в вечной преданности, могут быть отличные от твоих замыслы и свои собственные виды на тебя.

- Так происходило, происходит и будет происходить, - отвечал я, потому, что армяне в руководящем ядре своем сохраняют в веках преемственность целей. Их мессианская идея - Великая Армения от моря до моря. Разве не так бредил Ричард Львиное Сердце Иерусалимом? Разве не так кто-то грезит в России о Константинополе-Царьграде? А евреи мечтают о Палестине? Если мечты и грезы эти выливаются в поэзию, в философию, в творчество - это одно. А если в руки берут меч и отправляются воевать? Мы кавказские турки - исконные жители Закавказья. Мы подвергались завоеваниям, но не стремились завоевать других. Нам не нужно чужой земли, но на своей мы имеем право жить спокойно, не опасаясь, что кто-то придет резать и насиловать наших детей, жен и сестер... А если все же придет, уж позвольте мне взять в руки меч, а не проповедовать врагу просветление и преображение.

- Да, да, - он смутился и виновато посмотрел на меня. - Мы, бывает, действительно живем на вулкане и не знаем об этом.

Я не стал добавлять, что и не хотим знать...

Когда все обвалилось в 17-м, в холодном и голодном зимнем Баку, раздираемом распрей между большевиками и дашнаками, заваленном трупами мирных жителей, я получил от него с оказией письмо из Петрограда. Наряду с кратким описанием того, что они пережили за две революции, он сообщал о расстрелах без суда многих его близких друзей и о том, что только теперь по-настоящему понял меня. Он собирался в эмиграцию.

После мартовских событий 1918 года случайно столкнулся с Алимардан беком на улице около черного обгорелого остова "Исмаиллийе". Я уже знал, что его арестовывали. Сам я все эти четыре "черных" дня прожил в Мардакянах. Меня не искали только лишь потому, что я недавно вернулся из Мешхеда и об этом в Баку практически никто не знал. Мне теперь следовало быть очень осторожным в городе: оказаться убитым на месте - о подобной участи человек с моей репутацией среди армян, - а именно они под разными масками правили теперь бал в Баку, - мог только мечтать.

- Что намереваетесь делать? - спросил Алимардан бек.

- То же, что и раньше... - коротко бросил я. - Собираю отряд. Если не научимся воевать, нас сомнут.

После краха империи Алимардан бек возлагал надежды на мировые державы, которые должны были поддержать независимую Закавказскую федерацию по типу Швейцарской и общий с грузинами и армянами сейм, что, по его мнению, сняло, хотя бы на время, взаимные территориальные претензии.

- Аль-джаннат тахте ал-золал-уль-юфь*, - сказал я ему по-арабски.

______________ * Рай находится под тенью сабли.

Он посмотрел на меня очень внимательно: - Чью саблю вы имеете в виду?

- Надо в кратчайшие сроки создавать мусульманскую армию, - ответил я. Надеяться не на кого. Турция побеждена. Солдаты в Европе бегут из окопов. Нас некому защищать. Это должны делать только мы сами. Иначе здесь воцарятся армяне, неважно - дашнаки ли, или большевики... Никакая федерация с ними невозможна.

Алимардан бек печально посмотрел на останки "Исмаиллийе"...

- Самое ужасное, если в результате бакинских событий здесь упрочится большевистский режим, - заговорил он, - это здание - только начало, они планомерно займутся уничтожением всех наших ценностей...

- И народа, Алимардан бек, и народа... - резко продолжил я.

Двое прохожих оглянулись на нас. Мне следовало немедленно уходить. Топчибашев уловил мое беспокойство.

- Вам больше не следует открыто появляться в городе, - сказал он. - А если понадобится моя помощь, можете рассчитывать на меня.

- Мне не нужна помощь. Но вот чтобы вооружить дееспособный отряд необходимы немалые средства. А наши богачи предпочитают просаживать целые состояния в казино, тратиться на камешки для певичек... Армянских же толстосумов дашнаки обложили настоящим оброком. И попробуй не заплати! - с горечью заметил я.

- Понял вас и подумаю над этим.

Мы распрощались, и я нырнул в утопающие в грязи, узкие переулки, ведущие к Старому городу.