Солнечный поцелуй

Они оба хотели одного и того же, и остановить их не могло уже ничто на свете. Его губы сводили ее с ума, его руки проделывали с ней что-то невероятное. Напряжение в ней достигло предела, и она, торопя Стивена, сама раздвинула ноги.

Больше Шеннон не помнила ничего, а когда сознание вернулось, ей показалось, что она покачивается на упругих, нежных волнах, вынесших ее из стремительного водоворота к безопасному берегу.

Стивен наклонился и поцеловал ее в мягкие, теплые губы.

– Все хорошо?

Шеннон обняла его за шею.

– Лучше не бывает.

3

За окном кричали чайки, и их пронзительные крики влетали в распахнутое окно вместе с бодрящим утренним ветерком. Напоенный ароматом сосен воздух действовал лучше любого привычного стимулятора. Часы показывали всего лишь половину седьмого, но Шеннон не собиралась расслабляться.

Этот домик в пустынном месте в паре сотен метров от океана она купила шесть месяцев назад и почти никому о нем не рассказывала. Когда-то его снимал некий писатель, без устали клепавший в двухэтажном коттедже триллеры и детективы, позволившие ему после нескольких лет упорного труда перебраться в пентхаус в престижном районе Пасифик хайте. О том, что коттедж продается по смехотворной цене в двести тысяч долларов, Шеннон узнала от бывшего коллеги по работе на радио. На то, чтобы осмотреть недвижимость, провести независимую финансовую оценку, оформить кредит в банке и заключить сделку, ушло менее недели.

Поначалу сомнения были, но они рассеялись после того, как она определилась с тем, для чего именно ей нужен коттедж. Шеннон старалась приезжать сюда по возможности каждый уик-энд и ни разу не пожалела о том, что провела два дня не в городе, а в глуши, где, впрочем, ей удалось поднять уровень цивилизации до вполне приемлемой отметки.

С понедельника по пятницу за коттеджем присматривал живший неподалеку отставной сержант Сэм Парсли, главным занятием которого была рыбалка.

Поднявшись с кровати, Шеннон подошла к большому окну спальни с видом на океан и остановилась, глядя на расстилающуюся до горизонта водную гладь, на повисшие над ней кудрявые облака и на вылизанный волнами песок. Иногда казалось, что океан оказывает на нее чисто терапевтический эффект, снимает усталость, поднимает тонус, убирает психологическое напряжение.

На какое-то время она забыла и о надоевшем Саймоне Бертоне, и о голубоглазом незнакомце, оказавшемся Винсентом Эберноттом, и о внезапно напомнившем о себе Стивене.

Спустившись по широкой деревянной лестнице на первый этаж, Шеннон прошла в кухню и заглянула в холодильник. Накануне по пути из города она свернула в придорожный супермаркет и запаслась стандартным набором продуктов, позволявшим продержаться ближайшие пару дней. Кроме того, в доме всегда имелся запас оливкового масла и сахара, сигарет и спиртного, консервов и бензина, а во дворе, под навесом, лежали запасенные Сэмом дрова для камина. К тому же он всегда делился с Шеннон своим уловом. Вот и сейчас на полке в холодильнике лежали два выпотрошенных и готовых к жарке морских угря.

Шеннон приготовила чай, сделала два горячих бутерброда и, перекусив, вышла из дому. Двухмильная прогулка по берегу всегда помогала ей прочистить голову и легкие.

В коттедже она не только отдыхала, но и работала.

Два месяца назад, после выхода очередного выпуска «Разговора по душам», в котором речь шла о детской наркомании, ей позвонили из редакции одного из местных кабельных телеканалов и предложили встретиться, чтобы обсудить интересную для обеих сторон тему. Разговор с редактором закончился тем, что Шеннон согласилась попробовать написать сценарий документального фильма, посвященного затронутой в рубрике проблеме. Свободного времени у нее было не так уж много, так что пришлось жертвовать выходными. Пока Шеннон в основном занималась отбором материала, чтобы потом выстроить его в соответствии с уже сложившимся планом.

Она сняла с полки толстую папку газетных вырезок, включила компьютер и, глубоко вздохнув, приступила к делу.

Едва выйдя из кабины лифта, Шеннон поняла – что-то случилось. Точнее, вот-вот случится. Лица пробегающих по коридору сотрудников «Ньюс» несли печать тревоги и озабоченности. Несколько человек кивнули на ходу Шеннон, но никто не остановился, как обычно, никто не поспешил поделиться последними новостями.

Пожав плечами, она направилась в кабинет. Обычно по понедельникам Саймон Бертон устраивал что-то вроде летучки, на которой присутствовали его заместители и все те, кто определял лицо газеты и обеспечивал ее существование. Но к таким собраниям все уже привыкли, и никто не воспринимал их как повод для ажиотажа.

Шейла Брунсвик уже сидела за столом. Мало того, она – неслыханное дело! – стояла перед зеркалом и пристально себя в нем рассматривала.

– Привет! – бросила с порога Шеннон. – Что тут у нас случилось? Все носятся, как будто президент с минуты на минуту объявит о том, что Северная Корея запустила в нашу сторону ракету!

– Это было бы не самым худшим вариантом, – пробормотала Шейла, подкрашивая губы. – Тебе нравится моя помада? А брови?