Солнечный щит (ЛП)

— Нет! — я вернула бандану на нос и сжала бока Джемы. Она бросилась вперед, разбрасывая грязь. Крыс побежал за мной.

— Стой! — кричал Веран за мной. — Ларк, стой!

Я не остановилась, а он не мог погнаться. Джема разогналась, и мы помчались мимо таблички Пасула в пустыню, пригибаясь под бушующим небом. 

46

Веран

О, Свет. О, Свет.

О, благословенный Свет.

Я смотрел на табличку, стоя по лодыжки в грязи, а Ларк скрылась за дождем. Я сжимал дерево, тяжело дыша. Вода стекала с меня. Снова раздался гром, молния ударила по земле, но Ларк пропала.

Плеск за мной, и Ро поравнялся со мной. Я прижался спиной к табличке, но он уже не злился. Его глаза были широко открыты, будто разрезаны. Мама так говорила, но я теперь видел, как это.

Он глядел вперед, в дождь. А потом повернулся ко мне.

— Я не знал, — выдохнул я. — Я не понимал. Я н-не видел ее полное лицо. Она всегда была с черной краской на лице и банданой, — или я был в припадке… или на ней ничего не было. И всегда было это проклятое солнце…

Я представил лицо Элоиз рядом с лицом Ларк. Одно было гладким, без шрамов, с круглыми щеками, сияющими глазами, с нежной смуглой кожей. Другое… грубое, с впавшими щеками, с загорелой кожей и молнией в глазах. Нежные кудри, длинные пряди, отличающие золотом. Но я видел тот же изгиб носа, веснушки, карие глаза… глаза Ро…

Я был ужасным дураком.

— Куда… куда она… — голос Ро был разбитым, словно слова не могли соединиться.

— Она убежала, — сказал я. — В пустыню.

Он сделал пару шагов вперед, словно хотел погнаться за ней пешком. Но остановился раньше, чем я придумал, что сказать, а потом звук за нами заставил нас обернуться.

Дверь почтовой станции была открыта, три фигуры стояли на фоне света. Впереди, почти у края крыльца, стояла Элоиз, ее платье трепал ветер.

Ро повернулся и побежал к крыльцу. Я следовал за ним, грязь ловила мои сапоги. Мы приблизились, и Ро махнул рукой Элоиз, пытаясь отправить ее внутрь, но она не поддавалась. Она обвила себя руками и дрожала.

— Папа… — выдохнула она, когда мы смогли ее слышать.

— Внутрь, — прохрипел Ро. — Внутрь, Элоиз.

Мы прошли в дверь мимо Яно, глядящего на улицу.

— Стражи близко, — сказал он, и я поравнялся с ним и посмотрел на склон.

Я проследил за его взглядом на всадников, появившихся среди дождя. Молния сверкала на металле шлемов.

Тамзин сжала его рукав и потянула его внутрь. Мы собрались на пороге. Управляющая почтой поправляла стулья, отлетевшие мгновения назад, но от одного взгляда на шок на наших лицах она передумала ругать нас.

— Я поеду за ней, — сказал Ро, сначала ни к кому не обращаясь, а потом повернувшись к Элоиз. — Я поеду за ней. Оставайся тут…

— Папа, стражи, — прошептала она. Она промокла от дождя и все еще дрожала. Я вспомнил об угрозе тюрьмы, если мы не покинем Моквайю к концу часа, и вдруг согласился с одним — ей нужно было покинуть Пасул.

— Тогда бери карету, — сказал Ро. — Вы с Вераном поедете как можно дальше до ночи, потом отправитесь к Каллаису. Пусть Кольм напишет твоей маме…

— Я пойду за ней, — сказал я.

— Нет.

— Ро…

— Нет, — в его голосе была агония. Он невольно прижал ладонь к стене, словно вдруг ему потребовалась опора.

— Я знаю, когда она ушла, — я сглотнул. — Я знаю место. Вы не сможете отыскать ее лагерь, но я могу. И… она знает меня.

Значение повисло в воздухе.

Она знает меня.

Она не знает вас.

Что-то близкое к ужасу мелькнуло на лице Ро. Я прикусил губу, но смотрел ему в глаза. Я судорожно вдохнул.

— Я поеду. Оставайтесь с Элоиз и напишите королеве Моне.

— Твои родители…

— Не узнают, пока я не вернусь, — сказал я. — Скажем, что я сбежал. И я сбегу, если посадите меня в ту карету.

Лицо Ро исказилось — я поступал ужасно, да — но он не успел ответить, Элоиз закашлялась, явно давно подавляя приступ. Она согнулась, закрыв ладонями рот, пыталась вдохнуть. Мы с Ро схватили ее за плечи.

Яно прислонялся к окну, в стекле отражалось его встревоженное лицо.

— Они у перекрестка.

— Нет, — сказал Ро никому и всем нам.

Тамзин отошла от нас, но не к окну, а к управляющей, взяла по пути перо и чернила.

Элоиз сделала пару вдохов и выпрямилась, прижимая ладонь к груди. Я подпер ее плечо своим и посмотрел тепло на Ро.

— Я могу это сделать. Я уже раз сделал, дайте сделать еще раз.

Хотя Ларк, наверное, ненавидела меня и не будет больше мне доверять.

— Нет, — сказал он. — Это опасно.

Элоиз выпрямилась и взяла отца за руку.

— Всем нам опасно, папа, — прошептала она, к моему шоку, поддержав мою сторону. — Ты нужен мне в этом пути, — она с трудом вдохнула, но продолжила. — Нам нужно добраться до Каллаиса и написать маме. Она должна знать. Отпусти Верана.

Он повторил «нет», но без звука. Он смотрел на Элоиз, словно не видел ее.

Я понял, что он выбирал. Выбирал ребенка. Потому что я глупо не понимал, кто был передо мной.

О, Свет.

Тамзин тихо свистнула, пока общалась с управляющей с помощью пустой страницы. Она поманила Яно, тот отошел от окна к ней. Она сунула руку во внутренний карман его плаща и вытащила горсть монет. Она опустила их на журнал управляющей. Женщина посмотрела на них, подсчитала деньги.