Солнечный удар

 Яна, Вика, Юля, дружно ойкнув, синхронно отошли с дороги.

 И лишь зазевавшийся Аркадий Эдуардович с удивленным возгласом 'У–е!?', принял курчавый груз на себя. И, более того, составил ему попутную компанию…

 Подпрыгивая на больших кочках и вдавливая мелкие, как катком, матерящийся колобок уверенно набирал скорость…

 - Мать… ать… ять…

 …И набрал бы ее максимально, если б не встретившиеся на пути кусты, которые он, конечно же, протаранил, но, от этого потерял ход и, грязно выругавшись, наконец, распался.

 - Живые? — с тревогой в голосе крикнула сверху Яна.

 - Типа того, — поднимаясь с Аркадия Эдуардовича, хмуро пробурчал Елисей Федулович. — Хорошенькая у нас компания собралась, все, как по команде, расступились, будто специально тренировались.

 - Я не расступился, — не без гордости заметил толстяк. — Поймал. Но, лучше б, конечно, — фотоаппарат.

 - Идти сможете? — спросила Вика.

 - Сможем, только в другую сторону, — отмахнулся Могила, растирая ушибы. — Мы вас за столом будем ждать, альпинисты, мать вашу, скалолазы.

 Вахтанг окинул взглядом поредевший отряд.

 - Дальше пойдем?

 - На фиг нужно! — возмутилась Юля. — Давайте возвращаться. Все уже посмотрели, вон скалы, вон ущелье, ничего интересного, пошли вниз.

 Путешественники молча повернули обратно. Ну, действительно, вон скалы, вон горы — ничего особенного, а вот столик с вином — это настоящая экзотика.

 

 В пансионат вернулись поздним вечером, усталые, но довольные. Яна пригласила всех к себе, заполировать событие коньячком. Разумеется, никто не отказался.

 Двухместные апартаменты эстонки, которые она занимала одна (могла себе позволить), немногим отличались от комнаты, где проживал Полынцев. Такие же кровати с пружинными матрасами, тумбочки, шкафы, стол, телевизор, холодильник. Правда, мебель здесь была поизящней, матрасы помягче, а бытовая техника посовременней. Ну, так что? В номере Андрея, например, вообще никакой техники не было, кроме мусорного бачка с педалькой, и ничего, хорошо отдыхалось.

 Яна быстро выложила на стол все, что имелось в холодильнике: нарезала копченой колбасы, настрогала лимонов, распечатала коробку шоколадных конфет. Потом достала бутылочку армянского, в четыре звездочки, коньяка и, расставив бокалы по количеству гостей, села на кровать между грузином и толстяком.

 - Наливайте!

 Налили… выпили… закусили: кто — колбасой, кто — лимоном, кто — конфетой.

 - Да–а… не получилось у меня, Яночка, сегодня ваш фотоаппаратик поймать, — кривясь от лимона, с сожалением, произнес Аркадий Эдуардович. — Сам едва уцелел. А думал, признаться, сорву за него награду. Кстати, зачем вам такая серьезная машинка? Что–то не слишком часто вы ей пользуетесь. Как ни посмотрю — все на шее болтается. Бережете?

 - Берегу, — кокетливо улыбнулась эстонка. — Не хочу зря пленку переводить.

 - С таким объективом можно хоть орлов в облаках снимать. Какая у него дальность?

 - Большая. Ну, что вы к нему привязались, поговорить больше не о чем?

 - А что, разве плохая тема? Где он у вас? Дайте–ка взглянуть, я кое–что в этих вещах смыслю.

 - Не дам, — Яна ласково погладила ногу толстяка. — Он чужих рук не любит.

 От Вахтанга не ускользнуло это интимное движение, и он начал медленно закипать, гневно вращая глазами.

 - А я хочу посмотреть объектив, — упрямо настаивал Аркадий Эдуардович. — Вот вы, прибалты, все такие вредные. Вам только дай над русским человеком покуражиться. Что, жалко стало железки?

 - Ой, секундочку, — спохватилась эстонка, поднимаясь из–за стола. — Я там кое–что забыла взять, сейчас вернусь, договорим.

 Она быстро выскочила из номера, а Елисей Федулович погрозил толстяку пальцем — не заводи, мол, старую пластинку, не отравляй людям отдых. Вахтанг разлил коньяк по бокалам и предложил завтра съездить на экскурсию в медовое хозяйство. Это всем понравилось - предложение приняли. Полынцев, решив, что сегодня фортуна уже не повернется к нему передом, встал из–за стола и, поблагодарив компанию за приятный отдых, отправился восвояси. Спустившись в фойе, он заметил на вахте болтающую по телефону эстонку, но не стал ее беспокоить, молча проскользнул мимо….

 Юля после ухода Полынцева почувствовала некоторое облегчение. Как–то напрягал ее этот субъект. Она не могла объяснить, как именно, вроде бы, и не докучал ухаживаниями (разве что искоса поглядывал), и не путался под ногами, но, все равно, напрягал. Без него было гораздо свободней.

 Яна вернулась довольная.

 - Ну что, девчонки, не удержали молодого кавалера, сбежал?

 - А мы, что, старые? — возмущенно буркнул Елисей Федулович.

 - Да, — икнул Аркадий Эдуардович. — Мы еще ого–го чего можем. У нас еще фотоаппараты чик- чирик, как чикают, не то, что ваш длиннофокусный.

 - Ох, и достали же вы меня с этим аппаратом, — покачала головой эстонка. — Ну, хорошо, я отдам вам его на растерзание, но только в обмен на бутылочку текилы. Коньяк все равно уже кончился.

 - Договорились, — кивнул толстяк. — Сейчас сбегаю на набережную, куплю. Только за это потребую один горячий поцелуйчик.

 - А холодный не устроит? — лукаво прищурилась Яна.