Солнечный ветер

«То есть просьба о помощи от американцев все-таки поступит?» – на всякий случай спросил Сергеев.

«Поступит. Но если мы не начнем операцию сразу, то на Землю придется возвращать труп астронавта».

Последняя фраза Ритвицкого прозвучала этаким девизом предстоящей слаженной работы. Экипаж тут же накидал план действий, распределил обязанности и приступил к спасательной операции.

Глава восьмая

Борт орбитальной станции «Салют-6» – борт космического корабля «Союз-25–1»

Февраль 1978 года

Сначала Рита показал американцу сложенный в моток фал с прочным стальным карабином на конце. Потом исполнил несколько интернациональных жестов, понять которые смог бы последний двоечник из убогой сельской школы штата Техас. И, прицелившись, несильно бросил фал.

Зрелище вышло красивым. Моток будто на кадрах замедленной съемки разворачивался и летел в сторону «Джемини». Карабин при этом крутился и, поблескивая в лучах заходившего солнца, увлекал за собой гибкий фал.

Однако, несмотря на красоту, первый бросок цели не достиг. Моток просквозил мимо американского астронавта; развернувшись на полную длину, он на долю секунды натянулся подобно струне банджо и снова съежился в беспорядочную кривую «змейку».

– Не получилось, – резюмировал Ритвицкий, сворачивая фал. – Сейчас еще разок попробую.

– Не торопись. Прицелься как следует, – напутствовал Сергеев.

Вторая попытка провалилась аналогично первой, и Рита негромко выругался в адрес болтавшегося напротив америкоса. Но при этом принялся опять формировать моток.

– А что там империалист? – спросил Сергеев. – Шевелится хотя бы?

– Шевелится. Даже руку протянул, пытаясь поймать фал.

– Ясно. Ну, давай еще разок…

Третья попытка увенчалась успехом – карабин тюкнулся точно в скафандр астронавта. Тот не сплоховал: вовремя ухватился за не полностью развернувшийся моток и просигнализировал Ритвицкому: «Готово!»

«Закрепи на поясе карабин!» – жестом показал наш космонавт.

Американец моментально исполнил приказ.

– Ах, ну да, понимаю: когда дело доходит до сохранения собственной шкуры, все остальное у вас уходит на второй план. Или я неправ? Тогда объясни, парень, где твоя ненависть к коммунизму и всему советскому? Где любовь к свободе и демократии? Молчишь, обкуренный пропагандой кретин? Вот и молчи дальше…

Продолжая ворчать, Влад подал очередную команду, буквально означавшую: «Отстегнись от своей тлеющей пивной бочки с нарисованным матрацем на боку и молись на тех, кто ради тебя, смердящий ублюдок, рискует собственной жизнью!»

Жестикуляция была настолько красноречивой, что американец, казалось, понимал все дословно. Во всяком случае он шустро отцепил карабин родного кабель-троса, отбросил его в сторону и поднятием правой руки сигнализировал готовность к дальнейшим действиям.

– Теперь замри в позе эмбриона и начинай думать о том, как ты будешь благодарить своих спасителей, – легонько потянул на себя фал Ритвицкий.

* * *

В английском языке Рита был полный ноль. Во время сжатой подготовки к космическому полету он более всего остального опасался появления иностранного языка в расписании занятий по изучению или повторению пройденного материала.

– Понимаешь, это не мое, – объяснял он свой мандраж Сергееву. – Мне проще сдать экзамен по объединенной топливной системе стратегического ракетоносца Ту-95, чем правильно составить предложение на английском. Нет, слов на проклятом английском я знаю предостаточно – тысячи две, а может быть и три. Но сверстать их в одно предложение с использованием нужных артиклей, правильных падежей и времени действия – выше моих сил. У меня это никогда не получится…

Вот и здесь на орбите, впихнув спасенного астронавта в бытовой отсек «Союза», закрыв за собой внешний люк и включив выравнивание давления, он продолжал общаться с ним на языке жестов.

«Погоди снимать шлем, придурок – здесь пока нет воздуха! Ждем три-четыре минуты, – объяснил он гостю. – Эти кнопочки, дурилка, не трогай! Иначе я, как бортинженер, тебе все ручонки ремнем обобью, понял?..»

Гость готов был исполнять любые приказы и прихоти спасителей.

«Понял-понял!» – усиленно кивал он.

– Давление выровнено, – подсказал по внутренней связи Сергеев. – Можете открыть люк в спускаемый аппарат и снять скафандры. Но гостя из бытовки не выпускай.

– Да, Саша, – принялся расстегивать замки шлема Ритвицкий. – Я не забыл о нашем уговоре…