Солнечный ветер

Общаться с местными очень трудно, ответ на вопрос ты получаешь только через несколько минут. Сначала я не мог понять – этот чукча – он действительно тормоз или специально меня игнорирует? А потом стало ясно – ои просто никуда не торопятся. Темп жизни совершенно другой. Для их народа шесть дней идти до озера на рыбалку – это нормально. Деньги лежат пачками, самая мелкая купюра – это наша самая крупная. По большому счёту деньги нужны им только тогда, когда чукчи выбираются на материк. То же самое и с ненцами. С ними я познакомился чуть позже, когда находиться на Чукотке не было больше ни моральных, ни физических сил.

Ещё на Севере можно постепенно привыкнуть к тишине. Ведь в космосе нет кислорода – нет и звуков. Вечная тишина сводит с ума, как и вечная мерзлота. В безветренный зимний день можно дойти до середины замёрзшей реки или поля и остановиться, чтобы под ногами не хрустел снег. Слепнешь от яркости белого снега и весь обращаешься в слух. Начинает казаться, что рядом с тобой всё время кто-то говорит. Вначале страшновато, но потом вдруг приходит чувство какого-то невероятного покоя, а затем и счастья, безмятежности, понимания того, что всё, что тебе нужно, есть в тебе самом. И ты начинаешь слушать уже не тишину, а себя.

Я и сейчас начинаю вслушиваться в себя и точно понимаю, что уже могу встать и сделать несколько шагов. Онемевшие конечности сначала не очень поддаются приказам мозга. Нужно потерпеть это покалывание, болезненно-сладкий период возвращения к подвижности. Первая попытка подняться заканчивается неудачей. Я падаю, задохнувшись кислородом. Боль возвращает мне упорство. Ещё раз пытаюсь пошевелить руками, ногами, сесть, проверить, действительно ли смогу опереться на руку. Не подвела, встаю. Холод обрушивается на меня со всех сторон: жжёт, впивается, режет, лишает надежды. Но изнутри уже начинает разливаться тепло. Движение, трение, скорость – вот что мне сейчас нужно. Я поднял инструменты, надел на плечи рюкзак. Шаг, другой. Вперёд, за крыльями.

Почему я тогда всё не бросил? Пилотом мне уже было не стать, но я стал неплохим инженером. И всё равно мне хотелось в небо, было страшно прожить всю жизнь и умереть без крыльев. Как соседский воронёнок.

Однажды соседи нашли маленького воронёнка и взяли его как питомца. Он вырос, но летать так и не научился. Прыгал, ходил, иногда даже попадал к нам в гости, прогуливался по подоконнику и важно каркал. Его брали с собой в путешествия, он ездил в машине, и даже «ходил за покупками», сидя на сумке. Он много где побывал и много всего видел, и, наверное, был всем доволен, ведь с другими воронами он знаком не был. Этому ворону никогда не приходилось драться, добывая корм, дрожать от холода или плавиться от зноя, и крылья ему не были нужны, иначе бы он научился летать. Закончилась его недолгая воронья жизнь так же нелепо, как и была прожита: из любопытства ворон клюнул электрический       провод и погиб от удара током. Я бы лучше погиб от удара током на лету. Почти как сейчас.

Для того чтобы начать добывать алмазы на этой планете, нужно сначала убедиться, что их можно отсюда вывезти. Найти их не проблема, но никто не знает, можно ли выжить на этой планете, будет ли работать техника, можно ли здесь хоть что-нибудь построить. В этом и заключается моя работа. С собой у меня только самый простой инструмент. Можно было даже обойтись и без него. На рукаве мигнуло цифровое табло. Я здесь два часа, а нужно продержаться двадцать. Камеры корабля добросовестно фиксировали то, как я спускался с корабля, как валялся на ледяной поверхности, и как сумел подняться. За каждым моим действием наблюдает множество людей.

Я посадил корабль недалеко от границы между адским пламенем и адским холодом, направляясь ближе к холоду, потому что перспектива поджариться меня совсем не прельщает. Вспомнил фразочку о том, что все мы сгорим в аду, но жирные будут ещё и шкворчать. В который раз рассмеялся над этой шуткой, и сразу же наполнился решимостью: нужно идти вперёд, чтобы планета, поворачиваясь к своему раскалённому хозяину, заодно не спалила и меня. Несколько раз я останавливался, чтобы немного подолбить ледяную поверхность и убедиться в том, что всё здесь – один огромный кристаллический алмаз. Я даже набрал в мешочек немного невзрачных алмазных осколков и обломков кристаллов – благодаря им я и обеспечу себе безбедное существование, даже если Корпорация не сдержит слова и не заплатит мне тех денег, которые обещала.