Солнечный ветер (СИ)

— Ты угодна всем, моя драгоценная донна! — Мигель опустил перед ней голову. — Как ты можешь быть кому-то не угодна! Глупости… Просто, то, что ты женщина внесло некий диссонанс и некоторые… непредвиденности! Мы ждали Избранную Душу, но почему-то ждали, что это будет мужчина, с ним проще… С женщиной сложнее… — он словно извиняясь за свои слова, взглянул Белле в глаза. — За две тысячи лет, я повидал много, очень много женщин! Они были красивы, молоды, дерзки, желанны, они были уродливы до безобразия, стары и дряхлы, наводили ужас, вызывали жалость, они были разные, очень разные! Они сладострастно стонали, извиваясь от мук плоти, они корчились и мучались от пыток, они горели на кострах, страдали на дыбах в жутких муках… — он смотрел на нее черными, страшными глазами. — Участь женщин в этом мире всегда страшнее и горше, чем участь мужчин! Только оскорбленный и униженный ими мужчина мог придумать те жуткие страдания, что сносили женщины с момента их появления на Земле! Видимо, Высшие Силы решили, что мужчины должны признать свою неизгладимую вину и склонить головы с покорностью и покаянием, и вымолить прощение у Избранной Души в теле женщины и научиться не желать ее, как вещь, не унижать и топтать ее гордость, а научиться видеть в ней нечто другое… — он продолжал смотреть на нее своими горящими испанскими глазами. — Женщина — это всегда искушение… Нет ничего нового в этом мире, все старо, как и он сам! Женщина, это загадка, которую не могут разгадать, вот уже не одно тысячелетие… Но, женщина женщине рознь! Иногда появляются такие женщины, как кометы… Грандиозное, космическое, захватывающее зрелище и многие судьбы ломаются, горят, исчезают в пыль в их великолепном горящем на все небо, хвосте… — он продолжал говорить, завораживая Беллу своим бархатным голосом. — Вампирши, суккубы, ведьмы и прочая нечисть, в женском обличии, это всего лишь мертвая душа демона, заключенная в женскую оболочку… Эта мерзость тоже хочет быть желанной, страстной, ветреной, дерзкой и сводить мужчин с ума. Но, это всего лишь жалкая подделка, годная разве только для того, чтобы гореть на костре и корчиться в предсмертных судорогах с отрубленной головой… — он выдохнул и посмотрел на очарованную звуком его голоса Беллу. — Но ты, другая! Ты настоящее искушение… Живая душа, в живом, прекрасном, женском, страстном, теплом и зовущем теле! Ты можешь дать потомство любимому и любящему тебя человеку, оборотню, Охотнику….Но, не вампиру! Нет… Он не может созидать жизнь, он уже мертв! Но, усладить ты его можешь и неоднократно… У тебя бессмертная душа и магическое бессмертие! Ты наделена множеством способностей и талантов. И у тебя огромная страшная, неконтролируемая, тотальная власть и противостоять тебе не посмеет никто! Играть против Высших Сил в этом мире не рискнет никто! Верь мне! Я знаю, о чем я говорю… Я живу две тысячи лет, моя донна! Мы можешь вершить судьбы мира, сидя прямо здесь на кухне… — он был красноречив и его бешеные глаза горели. — Белла, ты — венец желаний, ты — высшая награда, ты — кубок победителя! За тобой будут охотиться, но не для того чтобы убить, а чтобы завладеть тобой и прикоснуться к тебе, как к живой богине, как к Чаше Грааля, как к наивысшему чуду! — Мигель спрятал свои черные глаза и с усмешкой и сожалением посмотрел на Беллу. — А ты проливаешь слезы по мальчику-оборотню… Силы Небесные! Святая Мадонна! — вскричал Мигель — Да он сделает все мыслимое и немыслимое, но он вернется… Бегом прибежит, на брюхе приползет, истекая кровью, не важно как, но он будет рядом и будет землю грызть, чтобы оказаться здесь. Верь мне! Ему было так щедро подарено то, о чем никто и помыслить не смеет, а ты плачешь и страдаешь… О, моя драгоценная донна! Ты еще не знаешь своей силы… — он многозначительно посмотрел на ошеломленную Беллу. — Стоит тебе чего-то захотеть, все в единую секунду будет у твоих ног! — он посмотрел на Беллу своими черными бешеными глазами и печально улыбнулся. — И потому мы здесь!

Белла, недоверчиво посмотрела на двух громил, сидящих у нее на кухне и с вызовом в голосе произнесла:

— Мигель, ты меня застращал до невозможности! Во время твоего рассказа мне становилось и жутко, и страшно, и весело, и плакать хотелось от жалости к себе самой! — она посмотрела на него с дьявольским прищуром и вкрадчиво приказала. — А, подайте мне сию секунду шампанское и клубнику! — весело хихикнула она.

— Моя донна, как сейчас говорят продвинутые дети, ты прикалываешься? — с усмешкой посмотрел на нее Алекс.

— Нисколько, Алекс! Вы за свои слова отвечаете или… — она изогнула вопросительно бровь и повернула дивной красоты шею в сторону Мигеля, изобразив на лице полное презрение.

— Мигель, а ну метнись в супермаркет за шампанским и клубникой! — смеясь, проговорил Алекс, глядя на Мигеля.

Мигель, улыбаясь своей потрясающей улыбкой, значительно проговорил: