Солнечный ветер (СИ)

— Не хочу повторяться, но наш Орден и, правда очень древний, и все что говорил мой отец, правда, от первого до последнего слова… Он просто не обратил внимания на одну существенную деталь: мы не монашеский орден, но сложилось так, что по роду своей деятельности, мы очень мало общаемся с женщинами…. в общепринятом понятии этого слова, — он жестко выговорил это и посмотрел с горечью на Беллу. — Мы живем, словно солдаты, в казарме, и у нас нет ни близких, ни родственников, ни семьи… Мы все подчиняемся приказам и выполняем их, не раздумывая. Все мы очень давно пришли в Орден, он наша семья, он наш дом… Алехандро, мой двоюродный брат. Его история очень трагична. Я не буду тебе рассказывать ее, но поверь мне, как правило, у всех нас в нашем братстве, и у моего отца тоже, жизнь одна большая, бесконечная трагедия… — он говорил глухо и не смотрел на Беллу. — Я говорю, тебе это, не для того, чтобы разжалобить, нет… А, чтобы ты поняла, что практически у всех нас нет ни души, ни сердца, ни чувств, ни привязанностей… Считается, что женщина делает мужчину слабым… Это правда… — он посмотрел на нее горящими глазами, и продолжал уже их не опуская. — Наш Орден не может быть слабым, и женщинам у нас не место… Но, появилась ты, моя светлая донна! И внесла сумбур, и непонимание в наши зачерствевшие души. Мы долго думали и размышляли над этим, и так же, как и ты, решили, значит, это для чего-то нужно… Мы не ждали и не ждем от тебя готовых ответов. Мы сами нашли их… — он продолжал говорить и гипнотизировать Беллу глазами. — Вспомни, ты сидела на кухне и мучительно искала свое предназначение… Я видел твои мысли, Белла, ты очень близко подобралась к самому главному, просто у тебя не хватило времени додумать и понять это. Природа совершенна и она все уже придумала, нужно только приложить максимум усилий, чтобы понять ее! — он глубоко вздохнул, словно пловец перед погружением и продолжал. — Ты знакома с пчелиным роем, Белла? Ну, конечно, все тонкости и нюансы пчелиной семьи можно смело опустить, чтобы не доводить все до абсурда, но сама суть…

Белла ахнула и восхищенно посмотрела на него.

— Верно… Я была на полпути к этому ответу! — воскликнула она и с восхищением посмотрела на Мигеля. — Продолжай…

— Как пчелы выбирают свою «королеву», вероятно, по совокупности многих признаков, которые человек определить пока не в состоянии. Но, как-то они это делают… Пчела — это живая клетка разумного и мыслящего существа, называемого рой. Представь себе, в рое погибает матка, «королева»…. Она хранительница будущего пчелиной семьи, ее детородный орган в прямом и переносном смысле. На пчелиной матке замкнуто все: закон коллективного разума, постоянное воспроизведение клеток-пчел… И вот она погибла! Клетки больше не восстанавливаются, а старые стремительно гибнут, рой обречен на быструю и неминуемую смерть! Но, этого не происходит: пчелы расширяют ячейку, куда матка еще при жизни посеяла личинку обыкновенной клетки-пчелы, и выкармливают новую матку. Они сами, движимые только им одним известным рефлексом, формируют физиологически иную клетку, вкладывая в нее то, чего не имеют сами! — он торжественно посмотрел на озадаченную Беллу.

— Насколько я поняла, — медленно проговорила Белла, — не каждая пчела может выкормить «королеву»? — она многозначительно подняла бровь и посмотрела на Мигеля.

— Не каждая, моя светлая донна! А только те пчелы, которые состоят в ее свите и имеют определенные задатки, способности и силу! Если это есть, можно свернуть горы… Видишь ли, как это не прискорбно, но наш Орден, состоящий только лишь из мужчин, привык управлять по своему усмотрению. Мы привыкли сеять смерть и жестокость… Женщина — это жизнь… Ты нужна нам, чтобы сдерживать рвущееся в нас мужское начало воина, и сеять жизнь. В твоих хрупких руках, — продолжал он, глядя на нее умоляющими глазами, — находится, тот стержень равновесия, который должен быть незыблем и устойчив. Мы выкормим и вырастим тебя, наша королева, но ты должна править нами, мягко поворачивая все к истинной природной форме, к женскому началу жизни, все расставив на свои места, не отрицая мужчину, нет!.. — он посмотрел на нее долгим, бесстрастным взглядом, — ……а, поставив его на определенное природой место — воина и защитника, и мягко остужать его горячую голову… — произнес он и, словно ожидая своей участи, опустил голову.

Белла, как-то сразу успокоилась, оттого, что услышала. Слова Мигеля только подтвердили ее догадки и предположения, и расставили все по местам, выстроив логичные цепочки умозаключений. Да, только так…

— Почему ты не сказал мне этого раньше, Мигель? — тоскливо посмотрев на него, спросила Белла. — Тогда бы все было проще и понятнее, и я бы не…. Как я теперь встречусь с твоим отцом и посмотрю ему в глаза? — она с ужасом вспомнила, как себя вела и что ему наговорила.