Солнца на полнеба

– Был бы не дурак, давно увёл, – сказал я. – Кстати, где он?

– Не знаю. Он твой зам, а не мой, – проворчал Маслин.

– Жена его… Пропал… – перешёл я в обычный режим разговора с обрывками фраз из пространных внутренних размышлений.

Лаврентий нахмурился, рванул несчастную дверь на себя. Доводчик снова напрягся, но справился. «В правильных местах должно открываться наружу», – подумалось фоном. «Что-то надо делать» – это уже про визит Лаврентия. Я встал и вышел в общий зал.

– Все здесь? – спросил насколько мог громко. Народ вяло отозвался. – Ладно, тогда начнём. Сделайте так, чтобы лица… Пожалуйста. – Я выждал ещё минуту. – Ребята, Лаврентий зовёт уволиться. Что скажете? Открыть собственную контору. Я решения не принял, мне данных не хватает. Кто в принципе?..

В ответ ни звука, ни руки.

– Понятно, все. Тогда делаем так: Маслин готовит план, Мазай считает экономику и прогноз по окупаемости, Сергей оценивает рынок, Анжела даёт Мазаю данные по затратам.

– А если Анжела не хочет давать Мазаю? – возмутился главный мужик в нашем коллективе – Анжела.

– Начальник сказал «даёт», значит, «даёт», – хохотнул Андрей.

– Ладно, я не напрашивалась, – согласилась Анжела. – Дед, ты жене отзвонись, чтобы не ждала к завтраку. Любить тебя буду, – сказала она Мазаю.

– Жел, а ты умеешь завтраки готовить? – удивился Маслин.

– Не переживай, до завтрака не доживёт, – огрызнулась девица.

– Закрыли тему, – прервал я перебранку. – До конца недели мне… В пятницу после работы говорим, в понедельник – заявления на увольнение от желающих.

– Зарплата-то там какая? – спросил Сергей.

– Ну ты красавец, Серый. Сколько заработаешь, – ответил Лавр. – Никаких ограничений.

– Год минимум без зарплаты, – поправил я. – Это в лучшем…

– Я пас, у меня кредит, – ответил Серёга.

– Твоё дело, – сказал я и ухмыльнулся в сторону Лавра. – Всё, что сказал, в нерабочее время. Остальное обсудите в обед или вечерком за пивом.

Я вернулся к себе и подчёркнуто медленно закрыл дверь. Сел в кресло и стал с интересом наблюдать за жизнью, возникшей в аквариуме. Само собою, что люди молодые и прогрессивные рефлексировали через мессенджеры. Этих было не уловить. Остальные же начали циркулировать. Маслин попался на мой взгляд, как окунь на блесну: дёрнулся, застыл на месте и пошёл на сближение.

– Ну ты красавчик, – сказал он прямо с порога, влюблённо поблёскивая глазами.

– Да? – спросил я, растягивая первую букву.

– Теперь все в деле, – добавил он и нахмурился.

Конечно же, он чувствовал мой сарказм – не мог не чувствовать. Я сидел перед ним с руками, сцепленными на затылке, и смотрел в глаза, с трудом сдерживая улыбку.

– Что не так? – спросил парень, утратив хрупкий душевный покой.

– В деле, значит? Все? – я позволил себе рассмеяться.

– Так чё не так-то? – начал закипать Лаврентий.

– В каком деле, Маслин? – я подался вперёд и накатился грудью на стол. – Здесь, – ткнул пальцем я в сторону аквариума, – нет ни одного, способного на дело. Вы все умеете только реагировать. Знаешь разницу между «делать» и «реагировать»?

– Ты что хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что задание моё выполнят все. Потому что это реакция. А заявление не напишет никто.

– Почему это?

– Потому что я не стану ни заставлять, ни… Вам не на что будет реагировать, я не дам вам ни малейшего… – уже почти кричал я. – Вы не-спо-соб-ны…

– Посмотрим, – буркнул Лавр и развернулся к двери.

– Ага, посмотри, посмотри, – елейным голосом поставил точку я. – И сразу… письмо мне напиши. Послать бы вас всех к Елене-матери. Иди работать, – рявкнул я и сам себе удивился.

Маслин ушёл, а я сидел и старался до конца прочувствовать новое для себя ощущение. Не успела дверь остыть от одного, как её уже тянул на себя другой мой коллега – начальник из дружественного управления Серёга Лажальников.

– Нама, пошли. Изя зовёт. Планёрку хочет, – произнёс Серёга.

Грушевидное лицо коллеги улыбкой прикрывало сарказм и было похоже на сдобный пирожок с кислой начинкой.

– Изя? При чём здесь?.. Не у Арта? – удивился я.

Сергей сделал двойной дрыг бровями, и его щёки наползли на уши.

– Полнолуние, шефа к людям тянет, – ответил он.

– Обломится. После общения с мамой ни капли крови.

– Чего так?

– Внуков хочет.

– Понимаемо, – ответил Сергей и вернул лицо в обычные границы. – Пошли, пошли, – поторопил он. – Изя – это непредсказуемо.

Что верно, то верно. У Ивана Захаровича планёрки происходили всегда спонтанно, эпохально и блистательно. Отчасти потому, что без особого повода он их не собирал, а уж если организовывал, то только в часы вдохновения.

Изя был Шеф, он же Босс. В целом по укладу и по структуре компания наша мало чем отличалась от других фармацевтических глыб. Где-то сверху жили Солнцеликие. То был иной мир, нам недоступный. Чуть ниже устроились боссы. Этих уже можно было потрогать за руку, но сопровождать рассудком полёт их мыслей – тоже непросто. Они – полубоги: вне реальности, но с воспоминаниями о её существовании. Ниже, под боссами, балансировали замы – чаще яростные личности, но сложные люди.