Солнца нет

Мужчина второпях вышел из своего добротного частного дома. На улице начался дождь. Он прошёл по яблочному саду, ворота гаража открывались.

Спустя некоторое время Евгений ехал в жёлтом двухместном спортивном "Мерседесе" в сторону города.

— Привет, народ! В эфире "Мост радио", с вами, как всегда, ведущий Арсений, и я говорю вам друзья — жизнь прекрасна!

Меньшиков, как только услышал эту дежурную фразу, тут же выключил приёмник.

"Но только не у меня, бедный восторженный идиот. По-твоему, может быть прекрасно то, в чём столько дерьма, что как в переполненном туалете, того гляди и через края польётся! Уж я-то знаю это, как никто другой, моя прямая обязанность об этом писать, да ещё и во всех подробностях".

Итак, для многих пензенцев светит солнышко, птички поют в парках, вокруг фонтана жизнь беззаботная, когда в это же время на других концах города расходится дождь и мать травит свою невестку, чтобы любимый сынок остался рядом только с ней. Или две девочки душат свою маму лишь потому, что она не разрешала им вечером гулять.

Глава 4

Меньшиков оказался в редакции популярного журнала. Его сразу окликнула сотрудница.

— Женя, тебя Юрьевна вызывает.

— Зачем? — не понял репортёр.

— Что-то срочное, — сообщила веснушчатая девушка.

Евгений немедля поднялся на второй этаж и, не стучась, вошёл в кабинет главного редактора.

— Здрасти! — произнёс он.

— Здравствуй, Женя! — улыбнулась сорокалетняя миловидная брюнетка в стильных очках, сидящая за письменным столом.

— Ты-то мне и нужен.

Меньшиков уселся напротив.

— Слушаю вас, Наталья Юрьевна.

— Вчера милиция совершила очередной рейд по отлову ночных бабочек. Давай, друг, срочно займись статьёй о жрицах любви. Возьми у какой-нибудь интервью, только не увлекайся.

Евгений изнурённо взглянул на начальницу, синие глаза которой на первый взгляд отталкивали, но со временем, если в них чаще всматриваться, понимаешь глубину их житейской опытности, их манящую привлекательность, делающую эту сочную женщину-ягодку ещё сексуальнее, чем она выглядит. Меньшиков много раз себя ловил на мысли, что желает её, и хотел бы прилипнуть губами к ложбинке высокой груди, вдыхая соблазняющий аромат начальницы именно здесь, в кабинете, на столе… Преградой для воплощения бурной фантазии составляла её ориентация.

— Наталья Юрьевна, это уже настолько всё избито, что даже одна мысль о беседе с проституткой навевает скуку.

— Согласна, — кивнула редактор. — А ты напиши по-новому, интереснее, так, чтобы все ахнули!

Подчинённый приподнял руки.

— Ради Бога, помилуйте.

— Женечка, прекрати, ты это прекрасно можешь, ты талантливый, — отрезала лесбиянка.

Меньшиков безмолвно вышел прочь. Работа есть работа.

По длинному, тускло освещённому коридору двое в камуфляжной форме волокли жалкого, перепуганного человека.

— Чего-то он плохо идёт, — проговорил один высокий на украинском языке.

— Давай поможем, — спокойно предложил второй.

Они кинули беднягу на пол, принявшись дубасить ногами. Унылое помещение огласилось воплями несчастного, свернувшегося калачиком.

— Вперёд, сука! — велел двухметровый тип.

— Бегом, тварь! — пробасил его напарник, со всей дури отвесив пинок валявшемуся невольнику. Тот со стонами медленно по стенке встал на ноги, поплёлся вперёд. Его обезумевшие глаза то и дело останавливались на огромных толстых решётках, за которыми сидело поодиночке с десяток людей.

"Где я? Кто они? Что с ними? Они там живы или уже нет?" — пронеслись дикие мысли в голове новичка. Тем временем кто-то отворил гулкую дверь.

— Здорово, мужики! Я вижу, вы в компании, — проговорил лысый здоровяк с рыжими пышными усами.

— Здоровенько, Микола! Вот тебе ответственный квартиросъёмщик, — усмехнулся высокий, толкнув заключённого.

— Г-господа… что з-здесь происходит? Д-давайте поговорим, господа. Я уверен, это какая-то ошибка… — попробовал наладить контакт задержанный, но мощный удар в челюсть могучего Миколы вырубил его.

Меньшиков ехал по вечернему проспекту Победы, по бокам которого фонари напористо раздвигали надвигающуюся мглу, постоянно терпя на себе пронизывающие серебряные стрелы стихии. Но не прекращавшийся ни на одну минуту дождь явно не прибавлял Меньшикову и без того скверного настроения. На улице темнело, точно такая же темнота опускалась на душу Евгения. Иногда бывают такие моменты, что никого и ничего не хочется видеть, когда готов пустить себе пулю в лоб, лишь бы только убежать от проклятой действительности, вот как сейчас.

"А что будет, если вдруг, словно нечаянно, я потеряю управление да врежусь в столб? Или втаранюсь сейчас вон в тот грузовик?" — думал Меньшиков, а впереди показались две девушки в коротких юбках с раскрытыми зонтами, стоящие у края дороги.

Притормозил, к нему сразу подлетела толстая отвратительная тётка.

— Интересуетесь? — спросила мамка.

— Да, только мне, чтоб кривую, на костылях и желательно чтоб с дефектом речи, пусть шепелявит, например, — пошутил Евгений, не выходя из машины.

— Конечно, желание клиента для нас закон! Но у нас девочки другие. Будете выбирать?