Солнце для любимой

Ну и слава Богу, сказала себе девушка. И с чувством, сильно напоминающим разочарование, пошла чистить зубы.

До Сиднея они долетели на маленьком частном самолете, заказанном Стэнвордом специально для этой цели. Стефани сидела у иллюминатора и смотрела на пролетавшие внизу пляжи, отели, потом леса и железную дорогу. Слева простиралось необозримое синее море. Стефи чувствовала себя несколько лучше, чем вчера, и спокойно, хотя и с грустью, прощалась с этой гостеприимной страной, пять лет бывшей ее домом. Неожиданно она услышала, как Клайв задал ей вопрос, на который она меньше всего хотела отвечать.

— А почему ты все-таки согласилась переспать со мной?

Она покраснела и сжала губы. Через несколько секунд паники и борьбы с собой она решила ответить ему правду, и черт с ним, с его самолюбием! Не поворачиваясь от окна, Стефи сказала:

— Понимаешь, Клайв, в восемнадцать лет я водрузила тебя на пьедестал рядом со своим отцом и Кларком Гейблом и поклонялась тебе, как идолу. Теперь я знаю, кто такой Роджер Уильямс, а на Гейбла мне уже давно наплевать. К сожалению, с тобой все было иначе. Когда я увидела тебя в Бандаберге, я поняла, что все еще живу в плену прошлого, что я попала в какую-то временную петлю. Я осознала, что так и осталась школьницей, мечтающей о мужчине, который не может быть моим. Я хотела получить свободу, и единственное, что, как мне казалось, я могла для этого сделать, это поддаться соблазну и переспать с тобой.

Надеясь, что он не заметил краски на ее лице, Стефи сцепила пальцы на колене и приготовилась выслушать его ответ.

— Понятно, — произнес он металлическим голосом и замолчал.

Через несколько секунд тишины Стефани осторожно взглянула на него. Клайв сидел сгорбившись и смотрел перед собой, лицо его было угрюмым. Он повернул голову неожиданно, и она не успела отвернуться обратно к иллюминатору. Глядя ей прямо в глаза тяжелым гневным взглядом, он сказал:

— Значит, ты меня просто использовала. Девочке не дали игрушку вовремя, и она обиделась, а потом она ее получила, поиграла немного и бросила. Стефани, а что бы ты сказала о мужчине, который поступил так с женщиной? Думаю, ты назвала бы его подлецом.

Он прав, подумала девушка. Стыд и отчаяние опять охватили ее, но, не давая себе раскаяться, она подняла побледневшее лицо с горящими глазами и проговорила:

— Знаешь, в юности я была очень щепетильным и высоко моральным человеком, но вся моя щепетильность улетучилась, когда я услышала, как вы с моим отчимом из-за меня торгуетесь. Чего он просил: погашения долга взамен на мои сексуальные услуги? И ведь ты согласился, а, Клайв? Я представляю, какой досадой для вас обоих, было обнаружить, что птичка улетела!

Это был момент торжества для Стефи. Краска сбежала с лица Стэнворда, а рот слегка приоткрылся и губы задрожали. Вне всякого сомнения, он не знал, что ответить.

Это окрылило ее, и она продолжила:

— Надеюсь, ты не забыл тот вечер перед своим отъездом в Европу. Я лично не забуду его никогда. Отец вышел тебя проводить, но вы пошли не к воротам, а в беседку. Я была там, за кустами. И мне посчастливилось услышать большую часть вашего интересного разговора.

Его лицо перекосилось, и он проговорил сдавленным голосом:

— Что, черт возьми, ты там делала?

— Ты будешь смеяться, но я шла с тобой попрощаться. — Стефи вымученно улыбнулась бледными губами. — Ты же уезжал на следующее утро, и мне хотелось побыть с тобой наедине. Я думала перехватить тебя, когда ты будешь садиться в машину. И, разумеется, вовсе не ожидала, что вы с отцом пойдете в беседку. Когда я поняла, что вы приближаетесь, мне ничего не оставалось, как притаиться за кустами.

Наступило молчание. Наконец Клайв сказал очень тихо:

— И что ты слышала?

— Достаточно, чтобы больше никогда не доверять тебе. Я слышала, как ты согласился обсудить с ним детали этой сделки. Это было сразу после того, как ты заметил, что тебе стоит только свистнуть, и я сразу прыгну к тебе в постель.

Стэнворд прошептал что-то похожее на проклятье. Но уже через пару минут, проведенных в молчании, он пришел в себя от удара. Он откинулся на спинку, положил ногу на ногу и продолжил с холодной надменностью в голосе:

— Мне очень жаль, что ты слышала этот разговор, но еще более жаль, что ты перестала подслушивать на самом интересном месте. Если бы осталась еще на минуточку, то узнала бы, что я пригрозил твоему отчиму немедленным банкротством, если он посмеет сказать еще что-то подобное.

Стефи задумалась. Она уже почти поверила этим словам, как вдруг вспомнила, что это было не главным.

— Ну, хорошо, но еще ты говорил: «А какая мне от этого выгода?», «Я не интересуюсь вчерашними школьницами», «Неопытные женщины меня не привлекают». Ведь это были твои слова? И потом я же слышала, как ты сказал: «Хорошо, давайте обсудим детали». И, судя по твоему голосу, ты не был особо удивлен и поражен его предложением.