Солнце для отшельницы(сборник)

Я с любовью взглянула на Алана, и он ответил мне взглядом, который сразу меня успокоил. Брайан продолжал:

– Не важно, что говорится. Слова – это… слова! Но я был уверен, что ты станешь нежнее ко мне, потому что эти слова все-таки выражали мои чувства… Хотя и не мои мысли, – тут он покраснел.

– И здесь не было никакого обмана! В общем, я доволен, что ты мне отказала, так что спасибо тебе, счастливчик! – с этими словами он обернулся он к Алану и похлопал его по плечу.

– Я ведь убежденный холостяк! И ты избавил меня от опасности, которая мне угрожала по причине моей неосторожности, вызванной излишней увлеченностью, неизбежной при сложившихся обстоятельствах, учитывая такие факторы экстерьера и внутреннего мира индивидуума, как ум, красота, шарм и прочие достоинства этой женщины, столь редко встречающиеся вместе даже в этом лучшем из лучших миров!

Я расхохоталась:

– Брайан, я еле дожила до конца твоей фразы! Это что, мой отказ сделал тебя философом?

– Вообще-то я закончил Кембридж! – гордо парировал новоявленный Сократ.

Алан почтительно склонил голову, взял со стола свежий выпуск корабельной газетки, и мы бурно принялись обсуждать программу предстоящей недели.

Брайан считал, что нам надо непременно посетить корриду в Барселоне. От этой забавы я сразу поспешила отказаться и заявила, что категорически отказываюсь присутствовать при убийстве животных.

– Почему обязательно животных? Там и люди иногда погибают. Это честный поединок! – Брайан, по обычаю, не удержался, чтобы меня не подразнить.

– А если бы там устраивались гладиаторские бои, ты бы и на это зрелище меня пригласил?

– Конечно! Ведь ты представь, какая это древность! Бои быков существовали еще на Крите, когда о греках никто ничего не знал! И мы попадем в единственное место на земле, где эта древняя традиция сохранилась! Ты только вообрази: три тысячи лет!

– Ну, это не совсем так, – вмешался Алан, – современный вариант корриды в Испании существует примерно с XVIII века, а бои быков проводятся и во Франции, и в Португалии, и в Латинской Америке. И, кстати, в Португалии быков не убивают!

– Так и в Испании не обязательно убивают! – распалился Брайан. – Наоборот, задача матадора показать, что бык, проявивший смелость, заслуживает милости!

– Бык-то заслуживает, а вот лошади пикадоров почти обречены! Но о них никто не думает.

– Бедные лошадки! Короче говоря, – заявила я, – по моему мнению, нечего нам там делать!

Как ни странно, Алан принял сторону Брайана. В эти дни он вообще очень сблизился с ним, приглядывался, прислушивался и даже заявил, что если уж писать роман, то как раз о таком человеке, как наш гостеприимный хозяин. Я ответила, что лучше бы Брайану собственный роман закрутить – с одной из красоток «Альбатроса»! Все-таки было бы спокойнее на душе. Алан только сдержанно улыбнулся.

Я думала, он забыл этот разговор, но внезапно Алан вернулся к этой теме. Он заметил, что Брайан в душе романтик и очень привязчив, хотя два неудачных брака это как будто опровергают. И его тянет не к ущербному круизному роману на недельку-другую, а к надежной пристани и немеркнущему маячку любви. Просто ему не повезло, да и не могло повезти, он ведь неотделим от «Альбатроса»!

Ему нужна не та жена, которая ждет его на берегу, а та, которая будет всегда с ним – и в море, и на суше… Но ведь не всякая согласится, не правда ли? Корабль в каком-то смысле как остров, если не тюрьма. Где найдешь современную женщину, которая пойдет на добровольное затворничество? У каждой карьера, бизнес, что угодно… Вот и не сложилось.

Мне ничего не оставалось, как согласиться с любимым. Действительно, у Брайана мало шансов найти себе пару. Он ведь общается только с туристами и персоналом, но кто из персонала мог ему подойти?

Пожалуй, только хорошенькая умненькая Синди… Но она была на корабле временно. Мы уже знали, что она собирает деньги на учебу и ни за что не согласится всю жизнь болтаться на волнах.

Да и не было между нею и Брайаном особой симпатии, хотя отношения складывались вполне дружеские. Впрочем, Синди появилась на корабле одновременно со мной, все могло получиться иначе. А теперь вокруг нее увивается этот Генри, и, кажется, небезуспешно…

В Лиссабоне состав пассажиров сильно обновился, по палубам прогуливалось много представительниц прекрасного пола самого разного веса, роста, возраста и прочих статей. Я невольно присматривалась к ним, мысленно выбирая Брайану пару, хотя было ясно, что все это бесполезно. Тем более, что и Брайан не искал новых знакомств и намертво прицепился к нам с Аланом. Так что мы уж иногда и не знали, куда прятаться.

Нет, он совсем не был нам в тягость, просто наша с Аланом потребность друг в друге превосходила все мыслимые границы. Зато когда мы оставались наедине, мы просто набрасывались друг на друга, как изголодавшиеся тигры. И почему-то, испытав очередной всплеск любви и счастья, я неизбежно вспоминала об одиноком Брайане и начинала обсуждать с Аланом всех корабельных дам с точки зрения того, подошли бы они Брайану или нет.

Алан эти разговоры не очень поддерживал, а потом вдруг сказал: