Солнце для речного демона

– Да, слава, – сказала она. – Так вот, пусть лично её не знаю, но она лучший кулинар в мире.

Портниха усмехнулась и обтерла пальцы о передник.

– Ну, это громко сказано, – проговорила она, поднявшись со стула и взяв с решетки чайник, из которого уже начал выплескиваться кипяток. – Сдается мне, готовит она не сам, а как-нибудь с магией.

– Все-таки странно это, – отозвалась Эмили, облизывая пальцы от пирожного, из которого выдавился крем.

– Что?

– Не общаться с родней, – осторожно заметила девушка, поскольку у неё самой из родственников был только дядя и она не понимала, как можно вот так запросто отказываться от близких. Особенно, если они есть.

Портниха поморщилась и шумно отхлебнула из чашки, стараясь не обжечь губы.

– Родственники всякие бывают, – сообщила она наставительно. – А эта троюродная кузина по матери, превращает людей в зверей и заставляет их бегать по лесу. Мол, в воспитательных целях, чтоб лес не портили и воду не мутили.

– Прямо в зверей? – не поверила Эмили, поскольку сама не видела, как действует магия, хотя в их городке жили аж два шамана и один знахарь.

Аронда кивнула и снова отпила.

– Натурально, – сказал она. – В медведей, зайцев, во всякую, в общем, живность.

Девушка немного подумала и проговорила:

– Вообще-то цель не такая уж плохая. Защитить природу.

– А кто ей право распоряжаться чужими судьбами дал? – спросила портниха резко.

– Ну… – протянула Эмили. – Она же ведьма…

– То-то и оно, что ведьма, – отозвалась Аронда. – Может, дело совсем не мое, но, по-моему, берет она на себя многовато. Хотя… Да ладно, чего мы все о страшном. Давай, поведай, что там снаружи творится. А то я вся в тряпках и штопках, носа на улицу не кажу. Вчера ворох рубашек от бургомистровой жены привалил. Все рваные на груди до самого пупа. Представить срамно, как они порвались.

***

Эмили смущенно опустила взгляд и подвинула чашку к портнихе, делая вид, что не понимает, о чем речь. Но щеки все же порозовели, она прекрасно знала, что могло случиться с рубахами жены бургомистра. И несмотря на то, что чета была уже не молода, страсти, судя по всему, между ними не убавилось.

– Тогда я, наверное, не вовремя, – проговорила Эмили, потирая щеку и глядя, как портниха наливает кипяток в чашку.

Брови старой женщины вскинулись, а лоб покрылся морщинами.

– Почему это? – удивленно спросила она и подвинула чашку, от которой взвилось ароматное облачко, обратно ей, – ты всегда желанный гость в моем доме, милая.

Эмили помялась, но все же проговорила:

– Да нет, у вас и так слишком много работы. А тут еще я налетела и ополовинила вашу передачку…

– Глупость какая, – фыркнула старушка. – Я бы не съела её, пришлось бы отдать собакам. А провизия знатная.

– Но все же…

– Давай, не тяни, – строго сказала портниха. – Выкладывай, в чем дело.

Эмили сделала глубокий вдох и, выпрямившись, проговорила:

– Ну ладно. Дело в том, что у меня есть подозрение… В общем… Мне кажется, Рикки сделает мне предложение. Не спрашивайте, почему я так считаю. Вы можете решить, что причина не достаточно веская, но мне так кажется. Очень сильно кажется.

Портниха всплеснула руками и подскочила с места.

– Какая новость! – воскликнула она. – Это ведь настоящее событие! Наша девочка выйдет за муж за Рикки! Пресветлые боги! Эмили, тебе ведь нужно платье! Будет нужно.

Эмили перевела взгляд на кипы недошитой одежды и ощутила легкий укол совести. Старая портниха и так трудится, не покладая рук, штопает, шьет. Не хотелось наваливать на нее еще одно дело. Но при мысли о том, что она может стать женой Рикки, ее любимого Рикки, здравый смысл сворачивался где-то в районе пяток.

– Я за тем и пришла… – начала Эмили. – Точнее, не только за этим. В первую очередь, конечно, чтобы вас проведать…

– Ой, не подлизывайся, – отозвалась с улыбкой Аронда. – Вон, глазки как блестят. Чую, не терпится мерки снимать. Вставай давай, иди сюда.

Эмили подскочила, слегка смущенная тем, что старая портниха прочитала её мысли, словно открытую книгу. Затем подошла и замерла возле старой женщины.

Та взяла мерную ленту и стала прикладывать то к одному, то к другому месту – она мерила длину от груди до талии, от талии до пяток, объем этой самой талии, который у Эмили был небольшим. Зато грудью ее природа одарила, и Аронда написала угляным карандашом на листе число девяносто восемь. Бедра тоже у Эмили были на редкость привлекательными. А ягодицы вздернутыми. За это Эмили благодарила мальчишеские забавы, которые любила в детстве. Пусть она не белокурая леди из верхней части города, но все равно не хуже других. И достойна того, чтобы быть женой такого красавца, как Рикки.

Аронда достала откуда-то отрез молочно-белого цвета и приложила его к Эмили.

– Оно будет прекрасно оттенять твои чудесные волосы, милая, – проговорила она довольно.