Солнце доктора Бракка

Хегер отпустил рычаг, задумчиво уставился перед собой, поглаживая указательным пальцем усики. Лицо его приняло странное, напряженное выражение, словно он чего-то ждал. «Значит, нет… Непостижимо! Неужели климатические условия… Ерунда, процесс химического распада не может…»

Зазвонил телефон. Говорил его ассистент Гласе.

— Расплавьте соединительную трубку, — ответил Хегер. — Все остальное я сделаю сам. Сейчас приду.

В вестибюле он встретил профессора Экардта, возвращавшегося к себе после утреннего обхода лабораторий. Хегер поздоровался и хотел идти дальше, но Экардт задержал его.

— Я прочел ваш доклад и в общем согласен с вашим предложением. Считаю, однако, необходимым внести некоторые изменения. Пожалуйста, зайдите ко мне.

Экардт вынул из письменного стола папку, раскрыл ее, прочел один абзац и сообщил, какие изменения и дополнения он предлагает внести. Хегер молча слушал его. Внутренне он соглашался с профессором. Однако он был раздосадован тем, что сам не подумал об этих возможностях. Поэтому он начал возражать, пустился в объяснения. Поскольку речь шла о весьма многообещающем усовершенствовании фотоэлемента для автоматического управления машинами, он не собирался допускать Экардта даже к малейшему участию в своей работе, как бы ни были хороши предложенные профессором изменения. Хегер предпочел бы вообще не представлять Экардту своих предложений, но это было просто невозможно — ведь профессор пока еще возглавлял институт.

«Однако когда-нибудь ему все же придется уйти, — думал Хегер, глядя на усталое, морщинистое лицо профессора. — Стареет на глазах. Пора бы ему наконец удалиться на покой, уступить место тем, кто помоложе». Он был почти уверен, что когда-нибудь займет место Экардта. Лишь изредка, когда он вспоминал о Бракке, его охватывало легкое беспокойство. Однако тайна искаженной формулы, о которой знал только он, прогоняла тревогу.

Профессор Экардт захлопнул папку и протянул ее Хегеру, сказав, чтобы он еще раз тщательно все обдумал и ни в коем случае не действовал чересчур поспешно.

Он сделал пометку в своем настольном календаре. Вертя карандаш между пальцами, взглянул на Хегера, который задумчиво рассматривал папку. После длинной паузы Хегер, словно ему было трудно говорить, сказал:

— Спасибо за ваши предложения, господин профессор. Я основательно переработаю свой доклад.

— Хорошо, господин Хегер, только не упускайте из виду инерцию фотоэлементов.

Экардт с видимым удовлетворением закурил сигару и принялся по своему обыкновению пускать дым колечками.

— Я получил письмо от Бракка, — сказал Экардт.

Глаза Хегера как-то странно сверкнули. В его взгляде, который он поспешно отвел от лица Экардта, отразилось ожидание.

— Бракк пишет, — продолжал Экардт, — что работа успешно продвигается. Скоро будет пущена вторая очередь электростанции. Трудности возникли только в связи с прокладкой кабелей, поскольку штормы и сильные снегопады препятствовали работе. Судя по словам Бракка, искусственное солнце, зажегшееся над островом, излучает свет фантастической силы. Освобождение кратера ото льда уже началось. Зеленый уголок в центральной части Арктики, освещаемый искусственным солнцем! Просто непостижимо! Кажется, что читаешь фантастический роман. Впрочем, в середине февраля я сам собираюсь на остров.

Он помолчал и добавил поучительным тоном:

— Без открытия Бракка, без его атомной батареи остров и сегодня оставался бы маленькой, редко упоминаемой научной станцией, все распрекраснейшие проекты были бы просто утопией.

Да, мы можем гордиться нашим Бракком. Усовершенствование фотоэлемента удалось ему в невероятно короткий срок. На прошлой неделе я беседовал с коллегой Чанчи из Пражского института, который несколько лет бился над той же проблемой. Он высказал шутливое предположение, что Бракк заключил договор с сатаной. — Экардт засмеялся. — Он до сих пор не может понять, как додумался Бракк до неоднородного облучения своего элемента. Говорит, что ему самому эта идея, возможно, совсем не пришла бы в голову, а если б и пришла, то разве что через много лет. Весной на территории Пражского института начнут строить опытную электростанцию. Ждут только полного отчета Бракка.

— И ни у кого не возникает никаких сомнений? — медленно сказал Хегер и задумчиво стряхнул пепел с сигареты. — А меня иногда берут сомнения, добавил он, стараясь не встречаться взглядом с Экардтом. — Я говорю о непродолжительности испытания атомной батареи, о поспешности, с которой было принято решение строить электростанцию на острове. Боюсь, что плод сорвали незрелым.

Экардт посмотрел на него с удивлением.

— Вы заговорили совсем как доктор Хенель. Сомнения, вечные сомнения! А между тем уже первая атомная батарея, работающая на полную мощность, должна была бы рассеять все сомнения. Лично у меня нет никаких колебаний. Фотоэлемент Бракка оправдал себя, а это главное.

Вошла секретарша, и разговор прервался. Хегер попрощался и отправился в лабораторию. Он готов был надавать себе пощечин за то, что чуть не выдал себя, выступая в роли провидца.